Конармия
-
Автор:
-
Язык:Русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
ISBN:9785392138678
-
Артикул:24317
Купить книгу:
0 - хотят прочитать|0 - прочитали
-
Автор:Исаак Бабель
-
Язык:Русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
ISBN:9785392138678
-
Артикул:24317
Цитаты из книги: 26
Внимание! Цитаты могут содержать спойлеры...
Все смертно. Вечная жизнь суждена только матери. И когда матери нет в живых, она оставляет по себе воспоминание, которое никто еще не решился осквернить. Память о матери питает в нас сострадание, как океан, безмерный океан питает реки, рассекающие вселенную...
Бисквиты ее пахли, как распятие. Лукавый сок был заключен в них и благовонная ярость Ватикана.
Я сидел в стороне, дремал, сны прыгали вокруг меня, как котята.
И я ждал потревоженной душой выхода Ромео из-за туч, атласного Ромео, поющего о любви, в то время как за кулисами понурый электротехник держит палец на выключателе луны.
Но внимание его не более как прием. Как Всякий вышколенный и переутомившийся работник, он умеет в пустые минуты существования полностью прекратить мозговую работу.
Летопись будничных злодеяний теснит меня неутомимо, как порок сердца.
...мы развозим на позиции литературу и газеты — Московские Известия ЦИК, Московская Правда и родную беспощадную газету Красный кавалерист, которую всякий боец на передовой позиции желает прочитать, и опосля этого он с геройским духом рубает подлую шляхту...
Вечер завернул меня в живительную влагу сумеречных своих простынь, вечер приложил материнские ладони к пылающему моему лбу.
И вот я, мгновенный гость, пью по вечерам вино его беседы.
Помрем за кислый огурец и мировую революцию…
В короткой красной своей жизни товарищ Кустов без края тревожился об измене, которая вот она мигает нам из окошка, вот она насмешничает над грубым пролетариатом, но пролетариат, товарищи, сам знает, что он грубый, нам больно от этого, душа горит и рвет огнем тюрьму тела… Измена, говорю я вам, товарищ следователь Бурденко,…
Где можно достать еврейский коржик, еврейский стакан чаю и немножко этого отставного бога в стакане чаю?..
Поля пурпурного мака цветут вокруг нас, полуденный ветер играет в желтеющей ржи, девственная гречиха встает на горизонте, как стена дальнего монастыря. Тихая Волынь изгибается, Волынь уходит от нас в жемчужный туман березовых рощ, она вползает в цветистые пригорки и ослабевшими руками путается в зарослях хмеля. Оранжевое…
— Согласно приказания товарища Савицкого, обязаны вы принять этого человека к себе в помещение и без глупостев, потому этот человек пострадавший по ученой части…
Эскадронный Баулин наложил кару страшнее трибунала — он забрал у Тихомолова жеребца по прозвищу Аргамак, а самого заслал в обоз.
Кладбище в еврейском местечке. Ассирия и таинственное тление Востока на поросших бурьяном волынских полях.
Я изнемог и, согбенный под могильной короной, пошел вперед, вымаливая у судьбы простейшее из умений — уменье убить человека.
— Имею сказать пану, — шепчет Аполек и уводит меня в сторону, — что Иисус, сын Марии, был женат на Деборе, иерусалимской девице незнатного рода… — О, тен члóвек! — кричит в отчаянии пан Робацкий. — Тен члóвек не умрет на своей постели… Тего чловека забиют людове… Мы осквернили неописуемые ульи. Мы морили их серой и…
У каждого глупца хватает глупости для уныния, - и только мудрец раздирает смехом завесу бытия.
— Меня высший суд судить будет, — сказал он глухо, — ты надо мною, Иван, не поставлен... — Таперя кажный кажного судит, — перебил кучер со второй телеги, похожий на бойкого горбуна. — И смерть присуждает очень просто...
Нас потрясали одинаковые страсти. Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг, по которому ходят женщины и кони.
Я час его топтал или более часу, и за это время я жизнь сполна узнал. Стрельбой, — я так выскажу, — от человека только отделаться можно: стрельба — это ему помилование, а себе гнусная легкость, стрельбой до души не дойдешь, где она у человека есть и как она показывается. Но я, бывает, себя не жалею, я, бывает, врага час…
— <...> Интернационал, пане товарищ, это вы не знаете, с чем его кушают... — Его кушают с порохом, — ответил я старику, — и приправляют лучшей кровью...
— Пятнадцать злотых за богоматерь, двадцать пять злотых за святое семейство и пятьдесят злотых за тайную вечерю с изображением всех родственников заказчика. Враг заказчика может быть изображен в образе Иуды Искариота, и за это добавляется лишних десять злотых, — так объявил Аполек окрестным крестьянам, после того как его…
Она длилась три десятилетия — война безжалостная, как страсть иезуита.
Земля лежала в апрельской сырости. В чёрных ямах блистали изумруды. Зелёная поросль прошивала землю хитрой строчкой.
Показать еще
Комментарии и отзывы:
Комментарии и отзывы: