-Но кто же говорит тебе по вечерам, когда нужно ложится спать или что-нибудь в этом роде? - спросила Анника. -Это делаю я сама,-сказала Пеппи. -Сначала я говорю это один раз ласково, и если не слушаюсь, то говорю это еще раз уже строго, а если я все-таки не желаю слушаться, то задаю себе взбучку.
- И у тебя нет ни мамы, ни папы? - Ну да! - радостно воскликнула Пеппи. - А кто же тебе говорит по вечерам: Пора ложиться спать? - Сама себе говорю. Сперва я говорю себе очень ласковым голосом: Пеппи, ложись спать. А если я не слушаюсь, то повторяю уже строго. Когда и это не помогает, мне от себя здорово…
- И вообще, ребята, знайте: никаких привидений не существует, - добавила она помолчав, - и я щелкну в нос того, кто станет говорить, что они есть. - Да ведь ты сама это говорила! - воскликнула Анника. - Говорила,- согласилась Пеппи.- Значит, придется себя самой щелкнуть в нос.
— Нет, 7×7 никак не может равняться 102, — сказала Анника. — Конечно, потому что 7×7=49, — подхватил Томми. — Вы забыли — мы находимся в Веселии! — возмутилась Пеппи. — Здесь всё по-другому, и климат совсем другой, и земля такая плодородная, что 7×7 обязательно должно быть больше, чем у нас.
— Пеппи, откуда ты знаешь, что это не яд? — Сейчас ещё не знаю, но скоро узнаю, — весело ответила Пеппи. — Завтра мне будет совершенно ясно. Если я до утра не умру, значит, моя смесь не ядовита и все дети могут её пить. Томми и Анника задумались. Наконец Томми сказал неуверенным, упавшим голосом: — А что, если эта смесь…
– Никогда не разрешайте детям играть с огнестрельным оружием, – сказала Пеппи и взяла в каждую руку по пистолету. – А то может произойти несчастье, – добавила она и нажала на курки. Грянули два выстрела.
Настоящая воспитанная дама ковыряет в носу, когда ее никтошеньки не видит!
Уверяю тебя, Томми, нужна большая тренировка, чтобы играть на пианино без пианино.
— Я не хочу становиться взрослым, — твёрдо сказал он. — И я тоже, — подхватила Анника. — Охота была! — воскликнула Пеппи. — Взрослым никогда не бывает по-настоящему весело. Да и чем они заняты: скучной работой или модами, а говорят только о мозолях и подуходных налогах.
Томми с недоумением взглянул на банку. — А на что она пригодится? — спросил он. — Да на что хочешь! — ответила Пеппи. — Во-первых, в неё можно положить пряники, и тогда она превратится в прекрасную Банку-с-пряниками. Во-вторых, в неё можно не класть пряников. И тогда она будет Банкой-без-пряников и, конечно, не будет…
- А что, правда можно брать себе все, что находишь? - спросила Анника. - Ну да, всё, что лежит на земле, - подтвердила Пеппи. На лужайке перед виллой, прямо на траве, лежал и спал пожилой господин. - Вот глядите! - воскликнула Пеппи. - Он лежит на земле, и мы его нашли. Возьмём его!
Это были загорелые, здоровенные парни, которые выглядели как настоящие бандиты, потому что и в самом деле были бандитами.
— Когда я вырасту большая, я буду морской разбойницей… А вы?
Сперва я говорю себе очень ласковым голосом: «Пеппи, ложись спать». А если я не слушаюсь, то повторяю уже строго. Когда и это не помогает, мне от себя здорово влетает. Понятно?
- Пеппи, откуда ты знаешь, что это не яд? - Сейчас еще не знаю, но скоро узнаю, - весело ответила Пеппи. - Завтра мне будет совершенно ясно. Если я до утра не умру, значит, моя смесь не ядовита и все дети могут ее пить. - А что, если эта смесь все же окажется ядовитой? - Тогда вы остатком будете полировать мебель...