Мы любим боль, нашу боль. Мы любим, когда все плохо. Но мы никогда не признаемся в этом.
На самом деле мы не бываем неправы. В своем понимании. В своей реальности. Мы никогда не бываем неправы. Мы все делаем правильно. И все правильно говорим. В своем понимании ты всегда прав. Все, что ты делаешь – все, что ты говоришь, как ты себя преподносишь, – в момент совершения любого действия, это действие…
Разница между тем, как человек выглядит на самом деле и каким он себя представляет, может быть просто убийственной.
Мы действительно сами выдумываем трагедию, чтобы как-то заполнить пустую жизнь.
У обоих полов - одинаковые проблемы с доверительными, по-настоящему близкими отношениями.
Если не станет животных, не будет уже никакой человечности. В мире, где есть только люди, люди не будут значить вообще ничего…
Мы любим трагедию. Мы обожаем конфликты. Нам нужен Дьявол, а если Дьявола нет, мы создаём его сами.
Только если мы сможем простить других. За то, что они сделали с нами… Если мы сможем простить себя. За то, что мы сделали с другими… Если мы сможем освободиться от наших историй. О том, что мы были злодеями и жертвами… Только тогда у нас, может быть, и получится спасти мир.
Человечность определяется не по тому, как мы обращаемся с другими людьми, человечность определяется по тому, как мы обращаемся с животными. Животные - это наше мерило для определения человечности.
Не зря же немцы говорят: «Die reinste Freude ist die Schadenfreude». «Самая чистая радость — злорадство». И действительно: мы всегда радуемся, если с теми, кому мы завидуем, случается что-то плохое. Это самая чистая радость — и самая искренняя. Радость при виде дорогущего лимузина, повернувшего не в ту сторону на улице с…
Для того чтобы сделать деньги, надо сперва их потратить.
В своём понимание ты всегда прав. Все, что ты делаешь – всё, что ты говоришь, как ты себя преподносишь, - в момент совершения любого действия, это действие автоматически становится правильным.
Существуют поступки настолько гадкие, что их нельзя даже назвать. О них вообще не говорят.
Для нашей истории было нужно, чтобы они били нас смертным боем. А не морили смертельной скукой.
Она остановилась на улице прикурить сигарету, и тут к ней подлетает какой-то парень и оттаскивает назад. В то же мгновение мимо промчалось чудовище. Этот парень спас ей жизнь. По телевизору его прославлял весь город, но в душе все его ненавидели. Этот спаситель, герой, он был им не нужен. Какой-то кретин, спасший жизнь…