“– А ты знаешь, зачем люди носят форму, а, Пьеро? – продолжал шофер. Мальчик помотал головой. – Затем, что человеку в форме кажется, будто ему все дозволено. – Эрнст, – тихо сказала Беатрис. – И что он волен поступать с людьми так, как никогда не посмел бы в обычной одежде. Лычки, шинели, высокие сапоги – все это дает…
Лучше вообще не говори о своем прошлом. Вспоминай, конечно, но молчи.
– Может, ей нравится ваша форма, – предположил Пьеро. – Всякой девушке нравится мужчина в форме, – согласился Эрнст. – Всякой девушке, вероятно, – заметила Беатрис. – Но не всякая форма.
“– А почему мы не видимся с тетей Беатрис? – спросил Пьеро. За жизнь он несколько раз слышал ее имя, но никогда не встречал. Она не приезжала в гости и не писала им. – Не видимся, и все, – отрезал папа. Его лицо изменилось, улыбка пропала. – Но почему? – Не приставай, Пьеро, – прикрикнул он. – Да, Пьеро, не приставай, –…
– Он сломал мне руку, – равнодушно, как будто это не имело ни малейшего значения, произнес офицер. – А я за это сломал ему шею.
Безо всякого страха женщина подошла и встала перед ним – еще красивее, чем казалась ему в юности. Она ни на миг не отводила взгляда, просто смотрела так, словно никакие слова не нужны, и это вдруг стало невыносимо, и Петер уставился в землю. Он надеялся, что она уйдет, но нет, она стояла и стояла, и он, осмелившись…
“Никогда не надо недооценивать человеческую доброту, Пьеро. – А равно и жестокость, – пробормотала из-за стола Симона.”
Я всяких задир страх до чего ненавижу. Они просто-напросто трусы.
- А ты знаешь, зачем люди носят форму? - Затем, что человеку в форме кажется будто ему все дозволено.
Увидев, что последние военные готовятся покинуть Берхтесгаден, Петер подошел к ним и спросил, как ему теперь быть, куда идти. – Ты ведь, кажется, носишь форму, а? – ответил, смерив его взглядом, один солдат. – Может, пора бы уже и повоевать? Его товарищ фыркнул: – Петер воевать не умеет, он умеет только наряжаться. Они…
Оказывается, что разговоры с девочками - наука сложная, куда сложнее, чем он думал.
- Ты что, не понимаешь, какая это для тебя честь? Не понимаешь, какой я здесь важный человек? - Прекрасно понимаю, - ответила Катарина. - Ты - маленький мальчик в кожаных шортах, который ходит в магазин за перьями для авторучки Фюрера. Возможно ли это недооценивать?
Если ты хочешь когда нибудь обзавестись подружкой, то научись обращаться с женщинами. Нельзя говорить, что они старые. Всегда называй возраст лет на пять меньше, чем тебе кажется.
И, наконец, он обратил взор к Парижу—городу,где родился,и от которого,в своём стремлении к силе и властности,отказался.Петер вдруг осознал,что он давным-давно уже не француз.Но и не немец.Он—пустое место, ничто.У него нет дома,нет семьи, да он их и не заслуживает.
