И когда я балансировала на грани между любовью и смертью, именно любовь заставила меня сражаться. Бороться за то, чтобы… Жить.
– Ведь я впервые в жизни распаковал вещи. И все ради тебя. И я всегда, слышишь, всегда говорил тебе правду, даже насчет моих чувств к тебе. Я еще никогда и ни с кем не был таким откровенным. Я доверял тебе. – Его голос вдруг опустился до шепота: – Ну почему, почему ты не смогла мне довериться?
И в эту самую минуту я вдруг поняла, что никого не смогу полюбить так, как Эвана Мэтьюса.
Завтра – это уже другой день, день, который приблизит меня к тому моменту, когда я смогу оставить все позади.
В своей изменчивой жизни я испытала все - и любовь, и утрату. Причем утрату настолько тяжелую, что, казалось, такую ношу человек просто не в силах вынести. Но любовь пришла нежданно. И я чуть было не упустила ее, так как побоялась позволить ей расцвести
Ничего не осталось... только я сама.
Каждый имеет право на второй шанс.
Нас затянула увлекательная игра, в которой мы касались, но не прикасались, знали, но не говорили, чувствовали, но ничего не показывали. Мы были друзьями, которые шли по перекинутой через пропасть тонкой доске, а я — захваченная новыми ощущениями — не понимала, что доска эта может в любой момент обломиться у меня под…
Мне нравится мое одиночество, нравится мое личное пространство и нравится, когда меня оставляют в покое.
– Я все еще люблю тебя! – крикнул с верхней ступеньки Эван. Я замерла, крупная слеза покатилась по щеке. – Пожалуйста, не уходи!
We were engaged in a very intricate dance of touching without touching, knowing without saying, and feeling without expressing. We were friends walking along a ledge, a very thin ledge - and I was too caught up in my heightened awareness of his existence to realize how close the ledge was to crumbling beneath my feet.
В своей изменчивой жизни я испытала все - и любовь, и утрату. Причем утрату настолько тяжелую, что, казалось, такую ношу человек просто не в силах вынести. Но любовь пришла нежданно. И я чуть было не упустила ее, так как побоялась позволить ей расцвести.
Любовь помогала мне жить, а не просто выживать. Позволила мне проверить себя на прочность, и я оказалась намного сильнее, чем думала. Ее нежное дыхание рубцевало мои раны и сглаживало шрамы. Она позволяла мне стать выше, причем речь, естественно, не идет о том росте, что измеряется в дюймах.
