4.6297

Иосиф и его братья

  • Автор:
  • Язык:
    Русский
  • Издательство
    ООО «ИТ»
  • Год издания:
    2010
  • Тираж:
    4000
  • Возраст
    12+
  • ISBN:
    978-5-17-065485-7, 978-5-271-28127-3
  • Артикул:
    23254
0 - хотят прочитать|0 - прочитали
  • Автор:
    Томас Манн
  • Язык:
    Русский
  • Издательство
    ООО «ИТ»
  • Перевод:
    Соломон Апт
  • Год издания:
    2010
  • Возраст
    12+
  • ISBN:
    978-5-17-065485-7, 978-5-271-28127-3
  • Артикул:
    23254
  • Произведений: 4
Все книги автора: 4
499 руб.
В наличии
0/0
Показать все книги автора...
Цитаты из книги: 33
Внимание! Цитаты могут содержать спойлеры...
Ад существует для чистых; это закон нравственного мира. Ведь ад существует для грешников, а погрешить можно только против своей чистоты. Будучи скотом, нельзя совершить грех и получить хоть какое-то представленье об аде. Так уж устроено, и ад населен, несомненно, лишь самыми лучшими людьми, что, конечно, несправедливо, но…
И если мужчины глядят на него открыто и прямо, то женщины, наоборот, искоса, а это, насколько мне известно, такой же хороший знак, как прямой взгляд мужчин.
Преступления следовало бы совершать только тупицам; им все нипочем, они продолжают жить как ни в чем не бывало, с них все как с гуся вода. Зло - для тупиц. В ком есть хоть намек на тонкость, пусть лучше, если он только может, не прикладывает к злу рук, ибо он за это поплатится и никакие доказательства совестливого его…
Только тот, кто болен телом, не в долгу перед жизнью. А если ты болен душой - это не считается, никто этого не понимает, и ты должен участвовать в жизни и проводить время с другими.
У работника веселье - у хозяина похмелье.
Влюбленность - это болезнь, хотя и болезнь вроде беременности и родов, то есть болезнь, так сказать, здоровая, но, как и беременность, как и роды, отнюдь не безопасная.
... неверие, пожалуй, еще важнее, чем вера. Для веры нужно большое неверие, ибо где возьмешь истинную веру, покуда ты веришь во всякий вздор? Если я хочу научить народ истинной вере, я должен отнять у него иные поверья, к которым он привязан
У каждого часа есть своя честь, и не живет по-настоящему тот, кто не умеет отчаиваться
... старое люди часто считают достопочтенным только из-за его старости, отождествляя, таким образом, разные вещи. Но достопочтенность старого иной раз обманчива, старое — это подчас просто-напросто пережиток давних времен, и тогда оно только кажется достопочтенным, будучи на самом деле мерзостью
Признаться по чести, о красоте мы говорим без всякой охоты. Разве от этого слова и этого понятия не веет скукой? Разве красота — это не идея величественной бесцветности, не блажь педантов? Говорят, она основана на законах; закон обращается к разуму, а не к чувству, которое у разума не ходит на поводу. Отсюда и унылость…
Облекать сны в слова и рассказывать их почти невозможно, потому что не так важна самая суть сна, - ее-то именно и можно выразить, - как его аромат и флюид, тот непередаваемый дух ужаса или счастья (или того и другого сразу), которым он пропитан и которым порой наполняет душу сновидца еще долгое время спустя
Прошлое — это колодец глубины несказанной. Не вернее ли будет назвать его просто бездонным?
Происходящее в мире величественно, и так как мы не можем предпочесть, чтобы ничего не происходило, мы не вправе проклинать страсти, которые все и вершат; ибо без вины и без страсти не происходило бы вообще ничего.
Не надо находить затруднения там, где их нет… /«Иосиф-кормилец»/
Действительность трезва – именно потому, что она действительность. Воплощенная бесспорность и очевидность, с которой мы вынуждены считаться и соглашаться, она требует приспособления к себе и быстро приноравливает нас к своим потребностям. Сгоряча мы готовы назвать какое-то положенье невыносимым: это протест возмутившейся…
Она есть беспомощная вера, ибо всякая вера беспомощна и сильна от беспомощности.
Ибо жизнь во плоти никогда не бывает сплошным блаженством, она противоречива и отчасти неприятна, и когда счастье становится физической жизнью, то вместе с ним становится ею душа, его дожидавшаяся; и теперь она ужи не что иное, как тело с напоенными маслом порами, от которого и зависит ныне это когда-то далекое и…
В том и состоит часть сферической тайны, что благодаря вращению шара цельность и однообразие характера уживаются с изменением характерной роли.
Трудно сказать, что лучше и быстрей убивает время — однообразие или членящие перемены; дело сводится, во всяком случае, к тому, что его убивают; живущее стремится вперед, стремится оставить время позади, оно стремится, в сущности, к смерти, полагая, будто стремится к целям и поворотам жизни; и хотя его время расчленено и…
В пророчествах, изрекаемых на основе исторических данных, задним числом, очень легко избежать погрешностей. Самым верным доказательством подлинности пророчества остается его ошибочность...
Но себялюбие и самоуверенность - это лишь неодобрительные наименования того в высшей степени достойного одобренья и плодотворного качества, более красивое имя которому - благочестие. Есть ли на свете добродетель, не поддающаяся хулительным определеньям, не сочетающая в себе таких противоположностей, как смирение и…
Задавая вопрос \"почему?\", никогда не дойдешь до конца. Причины любого явления подобны песчаным кулисам на взморье: одна всегда заслоняет собой другую, и причина, на которой можно было бы остановиться, теряется в бесконечности. <...> Окончательно \"потому что\" заключено, или, лучше сказать, восседает на троне,…
Пока нет итога, налицо только поступки, а поступки могут казаться дурными. Но когда итог известен, о поступках можно судить по нему.
Обесчещена, изнасилована, гнусно растлена — и кто? Их сестра, черная горлинка, непорочнейшая, единственная, Авраамово семя! Они изломали свои нагрудные украшенья, изорвали свое платье, надели мешки, рвали на себе волосы и бороды, выли, делали себе на лице и теле длинные порезы, придававшие им ужасный вид.
Тут-то и началось, тут-то и пошло, тут-то и в самом деле, должно быть, среди ночи, после нескольких часов глубокого забытья, голова его была вознесена от всякого позора к величественнейшему видению, где соединились все таившиеся в его душе представленья о царственном и божественном, которыми она, эта униженная, но втайне…
Сладкий же плод смоковницы посвящен луне...
Людям чувства свойственна внешняя выразительность, ибо она вытекает из тщеславия чувства, которое откровенно и без стесненья о себе заявляет; выразительность – это порожденье большой и нежной души, где слабость и смелость, бесстыдство и благородство, естественность и нарочитость сплавляются в актерство высшей марки,…
Он узнавал от него даже неправду, совершеннейший вздор, но склонен был верить прекрасным глазам Иосифа. Тот утверждал, что некоторые братья вырезали у живых овец и баранов куски мяса и тут же съедали их; так, по его словам, поступали все четыре сына наложниц, но чаще других - Асир, который и в самом деле отличался…
… «поздно» всегда означает: «не вовремя». /«Иосиф-кормилец»/
Кровное родство всегда можно обнаружить, если твое поле зрения достаточно широко. /«Иосиф-кормилец»/
- Скажи-ка мне, сын праведный, - спрашивал он /Елиезер/ его, когда они, бывало, сидели вдвоем в тени дерева наставленья, - по каким трем причинам бог создал человека последним, после всех растений и животных? И тогда Иосиф отвечал: - Бог создал человека самым последним, во-первых, затем, чтобы никто не мог сказать, будто…
Фараон вложил истину в свое сердце, ибо отец - это истина. но фараон ответствен за торжество учения, он хочет, чтобы оно было принято всеми людьми, и он опасается, что довести совершенство и чистоту какого-либо учения до совершенства и чистоты голой истины значит сделать это учение неудобопреподаваемым. Это большая…
Единственное, что важно - это избежать величайшей опасности для чести человека, которая заключена в том, что он согнется слишком рано и не перед самым высоким. <...> Чем больше свидетельство, тем больше моя ошибка, если я, соблазнившись, буду поклоняться ему, а не тому, о чем оно свидетельствует. Свидетельство…
Показать еще
Рецензии читателей: 39
Гость
Всего рецензий: 1
22.09.2021 20:53
Не дочитала эту книгу...

Не дочитала эту книгу из-за огромного для меня объема. Посудите сами: прослушивание этого романа-тетралогии займёт у вас 71 час 35 минут. И все бы ничего, но имеющаяся «озвучка» в не очень хорошем качестве, начитка для меня слишком быстрая, текст труден для восприятия на слух из-за большого количества историко-культурной информации. Оставляю «Иосифа» до лучших времён. Думаю, что Нобелевский лауреат, потративший то ли 10, то ли 16 лет на написание этого трактата, заслуживает внимательного и скрупулезного прочтения.Прочитано в рамках игры «KillWish»

Не дочитала эту книгу из-за огромного для меня объема. Посудите сами: прослушивание этого романа-тетралогии займёт у вас 71 час 35 минут. И все бы ничего, но имеющаяся «озвучка» в не очень хорошем качестве, начитка для меня слишком быстрая, текст труден для восприятия на слух из-за большого количества историко-культурной информации. Оставляю «Иосифа» до лучших времён. Думаю, что Нобелевский лауреат, потративший то ли 10, то ли 16 лет на написание этого трактата, заслуживает внимательного и скрупулезного прочтения.Прочитано в рамках игры «KillWish»

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 2
22.09.2021 20:53
Вышло так, что я...

Вышло так, что я ошибся дважды. Первый раз – выбрав эту книгу, второй – наивно полагая, что услышу изложение ветхозаветного сюжета. Возможно, он и впрямь был таков, ветхозаветный сюжет, однако кто же ожидает от Библии, героев которой христиане должны считать за образец для подражания, историй похлеще мыльных опер? И нет, я читал Библию, правда, двадцать лет назад и как авантюрный роман.Глава про Иосифа в, кхм, так сказать, первоисточнике, совсем крохотная. Зануда Манн развёрстывает её аж на два тома (плюс послесловие от автора, плюс предисловие от автора, плюс предисловие от критика страны Советов). Его право. Однако если скупость и сжатость библейского повествования позволяет верить тексту примерно так же, как мы верим сказкам, — воспринимать сказочную реальность, то фатальной ошибкой Манна стала попытка изложить это в жанре реализма. Для реальности происходящие события или слишком нелепы, или слишком просты, или и вовсе исключены. Не могу найти ни одного довода, чтобы эту книгу назвать познавательной, душевно полезной, чем-либо актуальной сейчас или хотя бы психологически точной. Да, Манн писал её во время Второй мировой, видимо, тогда ещё не знали, что пол ребёнка зависит от хромосомы сперматозоида, поэтому рассуждения на эту тему, ни на гран не приближающиеся к реальности, вполне логичны для книги. Однако Мендель жил век назад от момента написания книги, да и в Германии члены Общества кайзера Вильгельма с момента создания организации исследовали принципы наследования. Поэтому если обвинения мужчинами женщин в том, что они рожают девочек, или дискуссии о том, какие деревья считать женскими, а какие мужскими, я ещё скрипя зубами переносил, то дюжину раз пересказанная история про то, как Иаков получал от белых овец пятнистых ягнят, принуждая первых при зачатии смотреть на пёстрое, заставила меня волком выть. Манн нисколько не позаботился изучить предмет, о котором пишет, хотя как раз это и было бы «в пику» фашистской евгенике. Пока слушал, я очень долго думал, что же такого «в пику фашистам» есть в этом романе. Решил, что речь о возвышении раба-чужестранца Иосифа при дворе фараона: мол, не одними «истинными арийцами» мир полнится. Как оказалось из послесловия, всё гораздо примитивнее: «в пику фашистам» был поставлен гуманизм, точнее, попытка изобразить гуманистическую историю. Однако во-первых, такой подход неизбежно приводит к анахронизму, ибо не было тогда гуманистической морали, и сюжет совсем не подходит для демонстрации сего явления, а во-вторых, в изображении Манна гуманизма я так и так не нахожу. До бога любви и всепрощения ещё несколько десятков поколений, и в этой книге никто никого не любит (ибо нельзя неслыханное баловство детей и ответный подхалимаж любовью назвать). Избалованный папенькин прихвостень и ябеда, у которого не в порядке с головой, грезит наяву всякие бредни, а богобоязненный папенька пытается найти место уроду в системе их мироустройства. Плюс ко всему, нормальные стопицот десять старших его на 10-20 лет братьев, вынуждены считаться с папашиной блажью и маленьким богоязом. Справедливое возмущение и зависть как естественное следствие. Вопрос: нафига рожать столько детей, если ты не обираешься (другая мораль тогда была, говорю же) воспитывать их в любви друг к другу? Выскочка задирает нос и братьев, ничего кроме себя не видит, получает по заслугам. Но есть ещё предыстория, про Исава и Иакова, мораль которой всё о том же: нахера рожать даже двоих, чтобы их ссорить при дележе наследства. Нет, видите ли, богоизбранным может быть только один. Нахера такая религия, которая ссорит людей? Иосиф в земле египетской тоже хорош: внедряет в умы современников идею избранности со словами, что «если так и не было, то теперь будет». И это — «в пику фашистам»?! Извините!Тащите мне верёвку, мыла здесь вдосталь. Одна баба родила близнецов, первый вышел мохнатый, второй обычный. Нормальные люди бы убоялись мохнатого младенца, но папаша его был не из таковских, и возлюбил его и только его. Чего обычного-то любить, каких много. Мамаша, чтобы восстановить равновесие, отдавала материнскую любовь второму, и поскольку, как мы это уже поняли, была всяко рассудительнее мужа, провернула раздачу слонов благословения так, чтобы оно досталось второму. Обрядить его в шкуру козлёнка (папаша ослеп к тому времени), дать в руки ароматное блюдо из того самого козлёнка, сказать, что все грехи обмана лягут на неё и спровадить юношу в батину палату — всего делов-то. Осенённый словом (которое, как и современное спасибо, тоже в карман не положишь), маменькин сынок тем не менее унаследовал толику сообразительности от мамаши и вовремя смылся от преследования шерстяного брата к дяде. Дядя, единственный нормальный во всём повествовании, живущий своим умом человек, не стал задарма кормить нежданно свалившегося на голову племянничка, а сказал: пахать будешь. И племянничек запахал, да себе больше припахивал — вот к чему сообразительность его привела. О том, как, сколько и чего он клал в свой карман за время службы у дяди, будет рассказано (и не раз пересказано) во всех подробностях. Главное же, что он благословенный, нет же особой разницы между тем, который из братьев. Набедокурившего дома, да приворовывающего здесь племянника дядя справедливо проучивает, подсовывая ему в свадебную ночь вместо младшей сестры старшую: нет же особой разницы между тем, какая из сестёр, говорит ему старшая на утро. За вторую выскочка будет работать на дядю ещё семь лет (за что, вообще-то, должен сказать спасибо, как за возможность приворовывать и дальше). Далее между сёстрами начинается война за кустик мандрагоры, который старшей притащил один из её сынишек (нет, чтобы попросить его принести ещё один – всем бы хватило). В итоге базарные торговки сошлись в цене: ночь с мужем была приравнена к кустику. Не припомню, оказал ли кустик какие-то результаты на плодоношение (вернее, его отсутствие) у младшей, но страницы «родов на бедро» со всякими служанками нам ещё предстоят в количестве. И даже тогда, когда племянничек вырос (а ума не вынес, т.е., породил дюжину сыновей от двух жён и двух служанок, не потрудившись воспитать их в любви друг к другу), и прочие его сыновья наконец-то избавляются от брата-баловня, мыло не заканчивается. Баловень оказывается рабом-прислугой в доме царедворца, оскоплённого родителями в детстве за-ради благой судьбы, быть царедворцем. Жена его, ещё в детстве сговоренная ему в жёны, несчастная женщина, ибо имея в мужьях кастрата физического, она обращает свои взоры на кастрата духовного. В романе есть такой кусок, после которого следует однозначный вывод: самая подходящая религия для кастратов — христианство. Обоснуем и приукрасим любые ваши физические и умственные отклонения! Так вот, вертаясь к жене-египтянке, ни от одного из кастратов ей не удаётся добиться любви. Баловень же ещё и ведёт себя как влюблённый, однако если его отцу «маменька велела», то этому — «боженька не велит». Ну что там ещё в репертуаре? Приворотные зелья, негритянки и вуду — наслаждайтесь, домохозяйки. В конце концов, история эта не рассчитана на интеллект выше среднего: плуты и хитрецы, которых фараон считает невообразимыми, очень наивно лгут и так же наивно обманываются, до современных махинаций им как до Луны на вертолёте. Впрочем, и образчик хитрости Улисс в Одиссее тоже не блещет разумом. Вот думаю, неужели 2,5 тысячи лет назад люди были настолько наивными, или просто не пристало писать об искусстве мошенничества?..А! А какими интонациями это всё читалось! По качеству записи тут все разборчиво, но... Такое советское радио! Кто Лост смотрел, помните, там японец про Дхарму на записи рассказывает? Вот его дубляж с помехами точь-в-точь как тут, если с ускорением слушать. 70 часов длится это изуверство, Деркач был не настолько медленным, как Козий, но на 1,75 я его гнал вполне.Школьная вселенная, анархоптах сам себя выэкзаменовал.

Вышло так, что я ошибся дважды. Первый раз – выбрав эту книгу, второй – наивно полагая, что услышу изложение ветхозаветного сюжета. Возможно, он и впрямь был таков, ветхозаветный сюжет, однако кто же ожидает от Библии, героев которой христиане должны считать за образец для подражания, историй похлеще мыльных опер? И нет, я читал Библию, правда, двадцать лет назад и как авантюрный роман.Глава про Иосифа в, кхм, так сказать, первоисточнике, совсем крохотная. Зануда Манн развёрстывает её аж на два тома (плюс послесловие от автора, плюс предисловие от автора, плюс предисловие от критика страны Советов). Его право. Однако если скупость и сжатость библейского повествования позволяет верить тексту примерно так же, как мы верим сказкам, — воспринимать сказочную реальность, то фатальной ошибкой Манна стала попытка изложить это в жанре реализма. Для реальности происходящие события или слишком нелепы, или слишком просты, или и вовсе исключены. Не могу найти ни одного довода, чтобы эту книгу назвать познавательной, душевно полезной, чем-либо актуальной сейчас или хотя бы психологически точной. Да, Манн писал её во время Второй мировой, видимо, тогда ещё не знали, что пол ребёнка зависит от хромосомы сперматозоида, поэтому рассуждения на эту тему, ни на гран не приближающиеся к реальности, вполне логичны для книги. Однако Мендель жил век назад от момента написания книги, да и в Германии члены Общества кайзера Вильгельма с момента создания организации исследовали принципы наследования. Поэтому если обвинения мужчинами женщин в том, что они рожают девочек, или дискуссии о том, какие деревья считать женскими, а какие мужскими, я ещё скрипя зубами переносил, то дюжину раз пересказанная история про то, как Иаков получал от белых овец пятнистых ягнят, принуждая первых при зачатии смотреть на пёстрое, заставила меня волком выть. Манн нисколько не позаботился изучить предмет, о котором пишет, хотя как раз это и было бы «в пику» фашистской евгенике. Пока слушал, я очень долго думал, что же такого «в пику фашистам» есть в этом романе. Решил, что речь о возвышении раба-чужестранца Иосифа при дворе фараона: мол, не одними «истинными арийцами» мир полнится. Как оказалось из послесловия, всё гораздо примитивнее: «в пику фашистам» был поставлен гуманизм, точнее, попытка изобразить гуманистическую историю. Однако во-первых, такой подход неизбежно приводит к анахронизму, ибо не было тогда гуманистической морали, и сюжет совсем не подходит для демонстрации сего явления, а во-вторых, в изображении Манна гуманизма я так и так не нахожу. До бога любви и всепрощения ещё несколько десятков поколений, и в этой книге никто никого не любит (ибо нельзя неслыханное баловство детей и ответный подхалимаж любовью назвать). Избалованный папенькин прихвостень и ябеда, у которого не в порядке с головой, грезит наяву всякие бредни, а богобоязненный папенька пытается найти место уроду в системе их мироустройства. Плюс ко всему, нормальные стопицот десять старших его на 10-20 лет братьев, вынуждены считаться с папашиной блажью и маленьким богоязом. Справедливое возмущение и зависть как естественное следствие. Вопрос: нафига рожать столько детей, если ты не обираешься (другая мораль тогда была, говорю же) воспитывать их в любви друг к другу? Выскочка задирает нос и братьев, ничего кроме себя не видит, получает по заслугам. Но есть ещё предыстория, про Исава и Иакова, мораль которой всё о том же: нахера рожать даже двоих, чтобы их ссорить при дележе наследства. Нет, видите ли, богоизбранным может быть только один. Нахера такая религия, которая ссорит людей? Иосиф в земле египетской тоже хорош: внедряет в умы современников идею избранности со словами, что «если так и не было, то теперь будет». И это — «в пику фашистам»?! Извините!Тащите мне верёвку, мыла здесь вдосталь. Одна баба родила близнецов, первый вышел мохнатый, второй обычный. Нормальные люди бы убоялись мохнатого младенца, но папаша его был не из таковских, и возлюбил его и только его. Чего обычного-то любить, каких много. Мамаша, чтобы восстановить равновесие, отдавала материнскую любовь второму, и поскольку, как мы это уже поняли, была всяко рассудительнее мужа, провернула раздачу слонов благословения так, чтобы оно досталось второму. Обрядить его в шкуру козлёнка (папаша ослеп к тому времени), дать в руки ароматное блюдо из того самого козлёнка, сказать, что все грехи обмана лягут на неё и спровадить юношу в батину палату — всего делов-то. Осенённый словом (которое, как и современное спасибо, тоже в карман не положишь), маменькин сынок тем не менее унаследовал толику сообразительности от мамаши и вовремя смылся от преследования шерстяного брата к дяде. Дядя, единственный нормальный во всём повествовании, живущий своим умом человек, не стал задарма кормить нежданно свалившегося на голову племянничка, а сказал: пахать будешь. И племянничек запахал, да себе больше припахивал — вот к чему сообразительность его привела. О том, как, сколько и чего он клал в свой карман за время службы у дяди, будет рассказано (и не раз пересказано) во всех подробностях. Главное же, что он благословенный, нет же особой разницы между тем, который из братьев. Набедокурившего дома, да приворовывающего здесь племянника дядя справедливо проучивает, подсовывая ему в свадебную ночь вместо младшей сестры старшую: нет же особой разницы между тем, какая из сестёр, говорит ему старшая на утро. За вторую выскочка будет работать на дядю ещё семь лет (за что, вообще-то, должен сказать спасибо, как за возможность приворовывать и дальше). Далее между сёстрами начинается война за кустик мандрагоры, который старшей притащил один из её сынишек (нет, чтобы попросить его принести ещё один – всем бы хватило). В итоге базарные торговки сошлись в цене: ночь с мужем была приравнена к кустику. Не припомню, оказал ли кустик какие-то результаты на плодоношение (вернее, его отсутствие) у младшей, но страницы «родов на бедро» со всякими служанками нам ещё предстоят в количестве. И даже тогда, когда племянничек вырос (а ума не вынес, т.е., породил дюжину сыновей от двух жён и двух служанок, не потрудившись воспитать их в любви друг к другу), и прочие его сыновья наконец-то избавляются от брата-баловня, мыло не заканчивается. Баловень оказывается рабом-прислугой в доме царедворца, оскоплённого родителями в детстве за-ради благой судьбы, быть царедворцем. Жена его, ещё в детстве сговоренная ему в жёны, несчастная женщина, ибо имея в мужьях кастрата физического, она обращает свои взоры на кастрата духовного. В романе есть такой кусок, после которого следует однозначный вывод: самая подходящая религия для кастратов — христианство. Обоснуем и приукрасим любые ваши физические и умственные отклонения! Так вот, вертаясь к жене-египтянке, ни от одного из кастратов ей не удаётся добиться любви. Баловень же ещё и ведёт себя как влюблённый, однако если его отцу «маменька велела», то этому — «боженька не велит». Ну что там ещё в репертуаре? Приворотные зелья, негритянки и вуду — наслаждайтесь, домохозяйки. В конце концов, история эта не рассчитана на интеллект выше среднего: плуты и хитрецы, которых фараон считает невообразимыми, очень наивно лгут и так же наивно обманываются, до современных махинаций им как до Луны на вертолёте. Впрочем, и образчик хитрости Улисс в Одиссее тоже не блещет разумом. Вот думаю, неужели 2,5 тысячи лет назад люди были настолько наивными, или просто не пристало писать об искусстве мошенничества?..А! А какими интонациями это всё читалось! По качеству записи тут все разборчиво, но... Такое советское радио! Кто Лост смотрел, помните, там японец про Дхарму на записи рассказывает? Вот его дубляж с помехами точь-в-точь как тут, если с ускорением слушать. 70 часов длится это изуверство, Деркач был не настолько медленным, как Козий, но на 1,75 я его гнал вполне.Школьная вселенная, анархоптах сам себя выэкзаменовал.

Царь горы, в гору ползу!

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 3
22.09.2021 20:53
Давно я смотрела на...

Давно я смотрела на эту книгу, точнее на два тома в шкафу у родителей, даже как-то листала их, но не решалась взяться.

Давно я смотрела на эту книгу, точнее на два тома в шкафу у родителей, даже как-то листала их, но не решалась взяться.

А тут пришлось - и почти всё лето я постигала библейскую историю в изложении ноблевского лауреата.

Много времени ушло на книгу, но это было очень приятно: похожие чувство я испытывала при чтении Гессе - как будто ешь пирожное, или что-то очень вкусное, наслаждаешься каждой фразой и живо представляешь это всё в голове.

Первый том шел тяжелее, возможно потому что в основном описывал Иакова, с его некой костностью и фундаментализмом. Второй том пролетел незаметно, наполненный живостью Иосифа, его любовью к миру и верой, его прекрасными черными глазами.

Эта книга стоит нескольких месяцев потраченного времени, потому что послевкусие после книги остается надолго, и уже совершенно иначе воспринимается всё прочитанное после. Иногда полезно насладиться хорошим языком и великолепной историей, которая живет веками.Спасибо goramyshz за рекомендацию

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 4
22.09.2021 20:53
Повезло, потому что на...

Повезло, потому что на него обратил внимание Томас Манн. «Иосиф и его братья» – это развернутое изложение истории, конспект которой содержится в двадцати четырех главах Бытия. Глубоко осмыслены, подробнейшим образом раскрыты и достоверно додуманы все недостающие в Библии диалоги, мотивации персонажей и скрытая драматургия этой простой, но вечной истории. Рассказано с тонким юмором и полным погружением в исторический контекст. Остается только сожалеть, что до нас не дошли остальные части Библии в изложении Т.Манна

Повезло, потому что на него обратил внимание Томас Манн. «Иосиф и его братья» – это развернутое изложение истории, конспект которой содержится в двадцати четырех главах Бытия. Глубоко осмыслены, подробнейшим образом раскрыты и достоверно додуманы все недостающие в Библии диалоги, мотивации персонажей и скрытая драматургия этой простой, но вечной истории. Рассказано с тонким юмором и полным погружением в исторический контекст. Остается только сожалеть, что до нас не дошли остальные части Библии в изложении Т.Манна

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 5
22.09.2021 20:53
Обожаю спойлеры! И терпеть...

Обожаю спойлеры! И терпеть не могу, когда автор тащит меня за кишку сострадания по тексту, не позволяя узнать, спасутся ли герои, да и просто - какие \"приключения тела\" (по выражению А.иБ.Стругацких) уготованы им на следующей странице! Гораздо приятнее, когда знаешь наперёд. Главный интерес тогда не в том, выберется ли герой из колодца, родит ли любимая жена после долгих лет бесплодия, оправдается ли несправедливо осуждённый.

Обожаю спойлеры! И терпеть не могу, когда автор тащит меня за кишку сострадания по тексту, не позволяя узнать, спасутся ли герои, да и просто - какие \"приключения тела\" (по выражению А.иБ.Стругацких) уготованы им на следующей странице! Гораздо приятнее, когда знаешь наперёд. Главный интерес тогда не в том, выберется ли герой из колодца, родит ли любимая жена после долгих лет бесплодия, оправдается ли несправедливо осуждённый.

Таким образом, чудо этого романа - не в толковании Священного Писания, не в его поэтической интерпретации, даже если Манн сам весело утверждает, мол, ему хотелось поподробнее рассказать знакомую сказку. Гораздо привлекательнее мысль, что автор воспользовался популярным сюжетом, чтобы поговорить о сложной кухне чувств, эмоций, памяти, ассоциаций и прочих интереснейших штук, которые нас мотивируют, мучают, радуют и огорчают.

Украшают текст - не эпитеты, а исторические, лингвистические и теологические экскурсы, понятные не в полной мере, создающие атмосферу древнего чародейства. Можно обгуглиться и понять смысл каждого \"кетонет\", мидианитов, Мардука и Мампи. А можно пожить в Израиле два десятка лет, прослушать курсы арамейского, Талмуда, изучать географию Ближнего Востока ногами, тогда каждое название города, каждый колодец, река и холм со страниц Т.Манна станет частью живого знакомого ландшафта, где, возможно, жили прапрадеды, а теперь снимают квартиры приятели и любимые люди.

Вот, например:

Это про Ашкелон, город, где я построила дом, а потом его потеряла, где родились обе мои дочери. Что бы я посоветовала покупать сегодня в Ашкелоне? Медицинские услуги. Там одна из лучших израильских больниц, особенно хирургическое отделение и роддом.

Кстати, никто меня пока об этом не спрашивал, тем не менее, я бесконечно суюсь к людям с притчами, байками и даже советами. Т.Манн рассказал мне о том, что случается с людьми, которые делают так. С полагающими, что стоят в центре собственного Мироздания. Впрочем, не все ли мы поступаем так? Порой в самой безобидной форме: не хвалим детей в глаза, избегаем слова \"последний\" и т.д. Неужто и в самом деле уверены, что внимательная Вселенная каждое мгновение прислушивается к каждому нашему слову, а каждый поступок оценивает и взвешивает?..

Т.Манн необычно сильно описывает нравственные бездны и мелкие гнусные овражки, куда то и дело срываются люди:

Так же глубоко и трогательно Манн пишет о семье, об обмане, о заблуждениях и страхах. И даже о том, почему \"человек как таковой уже был для Создателя источником постоянной неловкости\". Кстати, думаю, в этом вопросе авторские ангелы были пристрастны...по-людски.

Очень интересно написано о библейской хронологии, но не думаю, что многие разделят со мной этот интерес, разве что те, кто в какой-то мере живут в году 5777 от Сотворения Мира. Сам автор с лёгкой самоиронией пишет об этом: \"Можно ли было назвать это наукой? Нет, это не очень походило на правду и служило лишь украшеньем ума, но способно было подготовить душу к восприятию более строгих, священно точных знаний\".

В книге множество забавных моментов. Например, о том, как Адам понял Бога методом исключения. Ещё: с изумлением узнала, что поднятые брови в древнем Египте считались непристойным жестом. Кроме того, попадаются выражения, кажущиеся бессмыслицей... которой хочется так или иначе придумать если не поэтическое, то мистическое объяснение. Например, Иосиф говорит, что \"деревья старше самой земли\". Попробуйте теперь избавиться от этого!

А идея, что человек - это зеркало Бога, находится вообще за пределами моей способности комментировать. Могу только ухмыляться и головой качать. По-моему, в качестве ответа на вопрос о смысле жизни это даже веселее, чем знаменитое \"42\" Д.Адамса. А впрочем, дело вкуса.

Наконец, пожелания спокойной ночи от Иосифа постарась выучить наизусть и буду представлять их себе в бесонные утра после особенно стрессовых ночных дежурств.Спасибо за совет, Julia_cherry !

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 6
22.09.2021 20:53
Автор применяет самые сложные...

Автор применяет самые сложные из повествовательных техник литературы модерна для воплощения архаичных сюжетов, как универсальных (о сыне бога, о мачехе, влюбившейся в пасынка), так и специфически библейских (история патриархов, пророчества о Воплощении). Полное погружение, прикосновение к истории, и демонстрация огромной силы мифа в человеческом обществе.

Автор применяет самые сложные из повествовательных техник литературы модерна для воплощения архаичных сюжетов, как универсальных (о сыне бога, о мачехе, влюбившейся в пасынка), так и специфически библейских (история патриархов, пророчества о Воплощении). Полное погружение, прикосновение к истории, и демонстрация огромной силы мифа в человеческом обществе.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 7
22.09.2021 20:53
Книга-кирпич, но совсем не...

Книга-кирпич, но совсем не жалею, что ее послушала.

Книга-кирпич, но совсем не жалею, что ее послушала.

История о библейском Иосифе, переписанная, с новой трактовкой. Много рассуждений о богах, о вере. Проводится очень много аналогий между персонажами, встречающимися в Библии, такой серьезный труд. Много психологических наблюдений над людьми, интересные выводы. И слушается легко, воспринимаешь с интересом, удовольствие я получила, но все-таки...

Манн очень хорошо пишет, можно было бы наслаждаться книгой, но мне очень мешала одна вещь. Я верующий человек, а тут \"переписанная\" Библия, мне сложно было от этого абстрагироваться. Если бы это было просто художественная литература о каком-то выдуманном персонаже, мне бы книга понравилась намного больше.

И все-таки его Волшебная гора мне понравилась намного больше. Буду и дальше продолжать знакомство с автором.Прослушано в рамках лампомоба-2019, огромное спасибо за совет kseniyki Записки любителей

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 8
22.09.2021 20:53
Тетралогия «Иосиф и его...

Тетралогия «Иосиф и его братья» – это монументальная эпопея, в которой Томас Манн облекает в романную форму ветхозаветное сказание об Иосифе. Не вдаваясь в подробности этого сказания, лишь отмечу: эта история об одном из любимых сыновей Иакова – Иосифе, становящегося жертвой старших братьев, которые, пытаясь избавиться от него (они боятся, что Иосиф будет первенствовать над ними), бросают его в колодец. Проданный в рабство, он попадает в дом египетского сановника, где успешно служит, но, оклеветанный его женой, оказывается в тюрьме. Однако Иосифу, благодаря умению истолковывать сны, удается не только освободиться, но и стать ближайшим советником фараона, посвятить жизнь политическим и экономическим реформам, которые дают возможность спастись, как египтянам, так и евреям, от голодной смерти (см. Быт. 37:2-50:26).В романе Манн не ограничивается только жизнеописанием Иосифа, затрагивая всю предысторию легенды, историю отцов и праотцев Иосифа вплоть до Авраама и далее в глубь времен до сотворения мира. Очевидно, что Манн выполнил огромную работу, чтобы написать данный роман, поскольку мы обнаруживаем, точное знание мифологии Египта, Вавилона, Ханаана, не говоря уже о библеистике, экзегетики, знакомство с древнееврейским языком, традициями древних евреев (мидрашистскими, каббалой), гностической литературой и т. д. Видно как Манн стилизует свое повествование под библейский стиль, используя древнееврейские идиомы, характерные для речи евреев библейских времен. Безусловно, Манн проделал впечатляющую научную работу…Также, несомненно, нужно учитывать исторический контекст создания данного творения (Манн начал писать роман в 1926-м г., а закончил в 1942-м г.). Так в «Иосифе и его братьях» Манн стремился гуманизировать миф в противовес нацистской мифологической основе их идеологии. Можно сказать, что Манн пытается очистить миф как таковой от фашистской грязи с культом почвы, крови и т. п. Например, в романе египетский бог Амун, последователи которого являются консерваторами, опирающимися на старину и суровые заветы отцов, противопоставляется культу бога Атум-Ра, последователи которого придерживаются свободомыслящих, прогрессивных и гуманных взглядов, в частности, они хорошо относятся к чужеземцам. В романе жена египетского сановника об Амуне говорит: И хотя Манн внес в свое повествование мотивы, переплетающиеся с проблемами современности, эти мотивы несколько теряются в массиве текста.

Тетралогия «Иосиф и его братья» – это монументальная эпопея, в которой Томас Манн облекает в романную форму ветхозаветное сказание об Иосифе. Не вдаваясь в подробности этого сказания, лишь отмечу: эта история об одном из любимых сыновей Иакова – Иосифе, становящегося жертвой старших братьев, которые, пытаясь избавиться от него (они боятся, что Иосиф будет первенствовать над ними), бросают его в колодец. Проданный в рабство, он попадает в дом египетского сановника, где успешно служит, но, оклеветанный его женой, оказывается в тюрьме. Однако Иосифу, благодаря умению истолковывать сны, удается не только освободиться, но и стать ближайшим советником фараона, посвятить жизнь политическим и экономическим реформам, которые дают возможность спастись, как египтянам, так и евреям, от голодной смерти (см. Быт. 37:2-50:26).В романе Манн не ограничивается только жизнеописанием Иосифа, затрагивая всю предысторию легенды, историю отцов и праотцев Иосифа вплоть до Авраама и далее в глубь времен до сотворения мира. Очевидно, что Манн выполнил огромную работу, чтобы написать данный роман, поскольку мы обнаруживаем, точное знание мифологии Египта, Вавилона, Ханаана, не говоря уже о библеистике, экзегетики, знакомство с древнееврейским языком, традициями древних евреев (мидрашистскими, каббалой), гностической литературой и т. д. Видно как Манн стилизует свое повествование под библейский стиль, используя древнееврейские идиомы, характерные для речи евреев библейских времен. Безусловно, Манн проделал впечатляющую научную работу…Также, несомненно, нужно учитывать исторический контекст создания данного творения (Манн начал писать роман в 1926-м г., а закончил в 1942-м г.). Так в «Иосифе и его братьях» Манн стремился гуманизировать миф в противовес нацистской мифологической основе их идеологии. Можно сказать, что Манн пытается очистить миф как таковой от фашистской грязи с культом почвы, крови и т. п. Например, в романе египетский бог Амун, последователи которого являются консерваторами, опирающимися на старину и суровые заветы отцов, противопоставляется культу бога Атум-Ра, последователи которого придерживаются свободомыслящих, прогрессивных и гуманных взглядов, в частности, они хорошо относятся к чужеземцам. В романе жена египетского сановника об Амуне говорит: И хотя Манн внес в свое повествование мотивы, переплетающиеся с проблемами современности, эти мотивы несколько теряются в массиве текста.

В «Иосифе и его братьях» раскрывается сущность человеческой истории в виде борьбы разума с хтоническими и инстинктивными силами, – борьбы, венчающейся победой человечности и разума. Поэтому «Иосиф и его братья» – это оптимистическое произведение, где показывается становление гуманной личности, олицетворением которой является Иосиф, вносящей разум в хаос этого мира. В последних частях романа весьма отчетливо видна вера Манна в возможность социального прогресса.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 9
22.09.2021 20:53
Перед вами мой общий...

Перед вами мой общий отзыв о тетралогии \"Иосиф и его братья\". По каждому роману я написал по отдельному отзыву: на роман \"Былое Иакова\", на роман \"Юный Иосиф\", на роман \"Иосиф в Египте\" и на роман \"Иосиф-кормилец\".

Перед вами мой общий отзыв о тетралогии \"Иосиф и его братья\". По каждому роману я написал по отдельному отзыву: на роман \"Былое Иакова\", на роман \"Юный Иосиф\", на роман \"Иосиф в Египте\" и на роман \"Иосиф-кормилец\".

Правильно сделал, что написал отзыв на последний роман и только потом стал читать, идущий в конце книги доклад Томаса Манна о том, почему он решил написать про Иосифа и его братьев. Этот доклад поменял бы весь тон отзыва. Томас Манн плеснул порцию цинизма, необходимого в данном случае. Иначе я уже был похож на его стенографистку, которая перепечатывая текст одного из этих романов сказала ему, что ну вот теперь хоть она знает что там было на самом деле. Томас Манн честно признается, что это он нафантазировал. Он, оказывается, давно подсмотрел идею описать этот библейский сюжет у самого Гёте , который свои поэтические сочинения на эту тему предпочел сжечь. А вот Томас Манн загорелся. И писал он эту эпопею 10 лет! Задача и была написать очень похоже на правду. Эксперимент удался. Как тут не вспомнить что товарищ Томас Манн философствующий писатель, когда вот она его философия прикрытая библейским сюжетом. Как говорится, наслаждайтесь. Вот я и насладился. Философия здравого гуманизма, присущая на мой взгляд все нормальным людям как-то сегодня в гораздо меньшем количестве деятелей искусств живет, чем даже среди немцев фашистского периода. Все великие немцы фашистского периода, почти все, уехали из фашистской Германии. Томас Манн, вместе со своим братом Генрихом , тут не оказался исключением. Вообще из исключений вспоминаются только двое - Герберт фон Караян, да Рихард Штраус. Если бы Томас Манн лично не обратил мое внимание на то, что у него тут есть вполне сатирические моменты, и даже остро политические, так бы я и считал что это мое больное воображение увидело то, чего нет. Очень он не любил фашистов. Правильный был немец, что уж тут говорить) Да, отойдя, так сказать, в сторонку, я действительно припомнил тут же что и Иосифа порой в своем повествовании автор не жалует, и конечно же его братьев, даже Иакову досталось. Здесь Иосиф с братьями и отец их Иаков взяты как обобщенное понятие \"народ\". Поскольку Томас Манн был немцем, имел он ввиду по большей части именно немцев, хоть и речь идет о евреях. Можно эту историю привязать к любому крупному народу. Вспомните междоусобицы меж русских князей, что друг другу братьями были. Отдельно взятые академики исторических (наверное) наук считают что и татаро-монгольское иго это не что иное как еще одна междоусобица мед русскими правителями. Не случайно, наверное, существует теория о том, что вообще Иосиф и Иисус один и тот же человек. Подхватив эту теорию, предположу что Иосиф это \"кошерный\" вариант Иисуса. Он же не утверждает что все люди равны. Он считает что есть народ пастухов и есть народы - стада, которые надо пасти народу пастухов. Но, ради справедливости, надо сказать что это уже мои личные домыслы, а даже не Томаса Манна. Манн просто показал как ответственно быть избранным Богом, какие опасности при этом могут быть. Ведь история с Иосифом, которую конечно \"расположил\" Бог, произошла в результате тройного зазнайства, Иакова и Иосифа, а затем еще и братьев Иосифа, посчитавших себя в праве покарать заносчивого братца. Нельзя сказать что Иисус был зазнайкой. Но путь он прошел похожий. Помните, родители в нем души не чаяли, прямо как Иаков в Иосифе. По каким-то причинам, библейская версия - царь Ирод приказал умертвить всех младенцев, его вынуждены были пустить в люльке по реке, как братья побили и бросили в колодец Иакова. Река принесла Иисуса к семье рыбака, как братья стихийно продали Иосифа измаильтянам, которые итак его вытащили из колодца. Множество людей Иисус объединил своими проповедями и исцелениями, прямо как Иосиф объединил народы обоих царств Египта в один народ, борющийся с голодом. Наконец, после Воскресения верные апостолы продолжили дело Иисуса, как братья Иосифа, получившие от него прощение стали верными его друзьями и продолжили дело Иакова.

Это всего лишь предположение. Возможно, я сам так не считаю. Не определился. А определяться, скорее всего, придется всю жизнь. Так и живем)

И весь этот полет фантазии побудило чтение гениального произведения Томаса Манна \"Иосиф и его братья\".Книга прочитана в рамках игры Флэшмоб 2019\">Флэшмоб 2019 по совету makver , за что ей огромное спасибо)

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 10
22.09.2021 20:53
«Иосиф и его братья»...

«Иосиф и его братья» - роман-миф. Сюжет общеизвестный, ветхозаветный, но раскрашенный множеством подробностей, придающих книге не только художественность, но и достоверность, иллюзию, что всё так и было в истории. Это интеллектуальная игра, в которой слились философия, мифология и литература. Главный герой Иосиф – это и благословенный Богом праведник, и плут; красавец и хитрец, наивный юноша и мудрый муж. Он меняется на протяжении своей жизни, утрачивая самовлюбленность и приобретая чуткость. Единственное, что остается всегда неизменным для героя, – вера в избранность, особый путь. Он не обманывается в этом, хотя и осознаёт со временем, что он не центр мира и что люди не обязаны его любить.Главная метафора книги – колодец: это и реальное место заточения героя, и «яма»-тюрьма, и история, время. В прошлом человека не найти исконную точку, оно бездонно, и в эту бездонность ведёт повествователь читателя. С колодца начинается пролог-эссе, у колодца мы впервые видим Иосифа. Прошлое героя – это не только его рождение и детство, но и история родителей Иакова и Рахили, история Авраама и Исаака, и ещё глубже – появление человека. Не зря в романе постоянно приводятся параллели между жизнью героя и судьбой его предшественников, он вписан в свой род, его частная жизнь вплетена в историю всего человечества. Иосиф – это и Иаков, и Исаак, убегающий из родного дома и жертва, принесенная Богу… Он продолжает традицию «духовного беспокойства». История повторяется.Герой сравнивается с Таммузом, умирающим и воскрешающим божеством. Ямы, в которые дважды попадает герой, - это своеобразные могилы. А Египет, где Иосиф проводит большую часть жизни, - это царство мёртвых, ад. Потому он и «кормилец», что ему подвластны жизнь и смерть, плодородие невозможно без смерти зерна и воскресении его в колосе. В какой-то мере он и не человек вовсе, а владыка страны смерти, «божество». В некоторых главах юный Иосиф напомнил мне героя новеллы \"Смерть в Венеции\": слиянием красоты и молодости, важностью внешней красоты, которая в конечном счёте неразрывно связана со смертью. Молодость, как размышляет автор, обладает бесполой красотой, промежуточным положением между мужским и женским началами. Под обаяние героя попадают многие персонажи. Иосиф не просто герой, он Прекрасен, он олицетворение красоты.В романе не только иудейская и древнеегипетская мифология, но, чтобы разобраться во всех пластах романа, нужна немалая эрудированность. Сама по себе библейская история – это только основа, повод поговорить о человеке и о времени. Автор забегает вперёд и возвращается обратно, движется по колодцу истории в разные стороны, смеётся вместе с читателем, иронизирует, размышляет, раскрывает детали и погружает в древние времена. Книгу читать нелегко, но всё-таки увлекательно.Долгая прогулка 2015. Тур № 8. Бонус. Команда \"Перипатетики\".

«Иосиф и его братья» - роман-миф. Сюжет общеизвестный, ветхозаветный, но раскрашенный множеством подробностей, придающих книге не только художественность, но и достоверность, иллюзию, что всё так и было в истории. Это интеллектуальная игра, в которой слились философия, мифология и литература. Главный герой Иосиф – это и благословенный Богом праведник, и плут; красавец и хитрец, наивный юноша и мудрый муж. Он меняется на протяжении своей жизни, утрачивая самовлюбленность и приобретая чуткость. Единственное, что остается всегда неизменным для героя, – вера в избранность, особый путь. Он не обманывается в этом, хотя и осознаёт со временем, что он не центр мира и что люди не обязаны его любить.Главная метафора книги – колодец: это и реальное место заточения героя, и «яма»-тюрьма, и история, время. В прошлом человека не найти исконную точку, оно бездонно, и в эту бездонность ведёт повествователь читателя. С колодца начинается пролог-эссе, у колодца мы впервые видим Иосифа. Прошлое героя – это не только его рождение и детство, но и история родителей Иакова и Рахили, история Авраама и Исаака, и ещё глубже – появление человека. Не зря в романе постоянно приводятся параллели между жизнью героя и судьбой его предшественников, он вписан в свой род, его частная жизнь вплетена в историю всего человечества. Иосиф – это и Иаков, и Исаак, убегающий из родного дома и жертва, принесенная Богу… Он продолжает традицию «духовного беспокойства». История повторяется.Герой сравнивается с Таммузом, умирающим и воскрешающим божеством. Ямы, в которые дважды попадает герой, - это своеобразные могилы. А Египет, где Иосиф проводит большую часть жизни, - это царство мёртвых, ад. Потому он и «кормилец», что ему подвластны жизнь и смерть, плодородие невозможно без смерти зерна и воскресении его в колосе. В какой-то мере он и не человек вовсе, а владыка страны смерти, «божество». В некоторых главах юный Иосиф напомнил мне героя новеллы \"Смерть в Венеции\": слиянием красоты и молодости, важностью внешней красоты, которая в конечном счёте неразрывно связана со смертью. Молодость, как размышляет автор, обладает бесполой красотой, промежуточным положением между мужским и женским началами. Под обаяние героя попадают многие персонажи. Иосиф не просто герой, он Прекрасен, он олицетворение красоты.В романе не только иудейская и древнеегипетская мифология, но, чтобы разобраться во всех пластах романа, нужна немалая эрудированность. Сама по себе библейская история – это только основа, повод поговорить о человеке и о времени. Автор забегает вперёд и возвращается обратно, движется по колодцу истории в разные стороны, смеётся вместе с читателем, иронизирует, размышляет, раскрывает детали и погружает в древние времена. Книгу читать нелегко, но всё-таки увлекательно.Долгая прогулка 2015. Тур № 8. Бонус. Команда \"Перипатетики\".

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 11
22.09.2021 20:53
Солнце - раскаленный огненный...

Солнце - раскаленный огненный шар в небе. Аж глазам больно. До самого горизонта пустыня - рай для скорпионов и гибельное место для человека. В жарком воздухе дрожат миражи. Картины прошлого поднимаются из пыли и в пыль же возвращаются, вечный круговорот, вечное повторение и вечное возвращение. Иаков бредет по пустыне. Или ему только снится это? Как понять, где сон, а где явь в этом странном мире? Остается только довериться богу, уж он то не подведет. Итак, Иаков упорно бредет вперед, переставляет ноги одну за одной, одну за одной. Только так и можно пересечь пустыню. Впереди мелькает чей-то силуэт. Можно прищуриться, закрыть воспаленные глаза от песка и солнца и посмотреть, кто же там ожидает впереди, усевшись на камень и свесив одну ногу вниз. А можно просто двигаться в любом направлении и все равно оказаться у этого камня, на котором сидит некто. Некто этот - обладатель прекрасного тела, прекрасен торс его, прекрасна нога... вот только голова подкачала, ведь на прекрасных плечах юноши покоится отвратительная собачья голова с близкопосаженными злобными глазками. Чего хочет от Иакова этот сын не_той_женщины? Для чего он сейчас сидит перед ним и рассказывает о своем рождении?Очень много текста...

Солнце - раскаленный огненный шар в небе. Аж глазам больно. До самого горизонта пустыня - рай для скорпионов и гибельное место для человека. В жарком воздухе дрожат миражи. Картины прошлого поднимаются из пыли и в пыль же возвращаются, вечный круговорот, вечное повторение и вечное возвращение. Иаков бредет по пустыне. Или ему только снится это? Как понять, где сон, а где явь в этом странном мире? Остается только довериться богу, уж он то не подведет. Итак, Иаков упорно бредет вперед, переставляет ноги одну за одной, одну за одной. Только так и можно пересечь пустыню. Впереди мелькает чей-то силуэт. Можно прищуриться, закрыть воспаленные глаза от песка и солнца и посмотреть, кто же там ожидает впереди, усевшись на камень и свесив одну ногу вниз. А можно просто двигаться в любом направлении и все равно оказаться у этого камня, на котором сидит некто. Некто этот - обладатель прекрасного тела, прекрасен торс его, прекрасна нога... вот только голова подкачала, ведь на прекрасных плечах юноши покоится отвратительная собачья голова с близкопосаженными злобными глазками. Чего хочет от Иакова этот сын не_той_женщины? Для чего он сейчас сидит перед ним и рассказывает о своем рождении?Очень много текста...

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 12
22.09.2021 20:53
Есть в мире песочные...

Есть в мире песочные реки? Не знаю, да и узнавать сейчас не хочется. Но песочная река ярко представилась мне, когда я начала читать историю Иосифа и прочих родоначальников колен израильских. Впрочем, история начинается не с них и в частности поэтому моя река – река из песка: она гораздо теплее, весомее и медлительнее воды. Медлительный – именно таков рассказ Манна, особенно вначале, такой же завораживающий как искрящийся на солнце поток песчинок: можно рассмотреть, неторопливо, с возможностью вернуться к привлекшей «волне», счастливо утонуть в прекрасной этой реке, чудесном повествовании. Кто еще не написал о колодцах, которых так много в книге? О колодцах как символах перерождения? А сама книга – разве не колодец? Разве не в колодезную глубь опустил нас дотошный немец? В глубь, из которой выныриваешь обновленным, перерожденным? Да полно ли, нас ли – циничных, злоехидных перерождать книгой, написанной почти сто, хотя меньше чем сто, но в духе книги будет сказать – сто, так вот: написанной сто лет назад, рассказывающей историю, произошедшую примерно этак во втором тысячелетии до нашей эры? Что тут может быть о нас и для нас? Оказывается, многое. Почти все. Нет, мы не живем в волосяных домах и не пасем скот отцов своих. Нет, надежда на благословение и рядом не стоит с надеждой на материальное наследство. Но произведение Манна вышло за рамки времени. Оно современно пока человечество не перешло на какой-нибудь иной уровень мышления и чувствования. Оно оказалось удивительно созвучным тому, что происходит в мире сейчас. Начиная от ненависти братьев к отцовскому любимчику, который делает все, чтобы разжечь эту ненависть в огонь, который пожрет его самого; поведения отца, который показывает себя в этом деле далеко не лучшим образом; вине, порожденной поступками. Заканчивая политикой, ролью религии в жизни государства, поисками Бога.Есть ли смысл пересказывать библейский сюжет об Иосифе Прекрасном и его братьях? Думаю нет, возможно, лучше повториться, рассказав о том, что история, рассказанная пером Манна, начинается задолго до рождения героя, чье имя вынесено в заглавие. Начинается с историй Авраама, Исаака, Исава и Иакова. С историй Ревекки, Рахили и Лии. И только потом появляется Иосиф – стоит ли описывать его и его характер? Думаю, что тоже нет. Достаточно сказать, что ангельским он не был. Но это – одно из главного и в этом один из смыслов.Все истории этой Истории, берущие за душу истории, не о праведниках, а об искателях. Плуты и обманщики оказываются благословенными. Благословенный избран (или обречен) идти особым путем - духовным, ему должны быть присущи «незнание покоя, пытливость, настороженность искателя, радение о боге, горькое, полное сомнений раздумье об истинном и праведном, о началах и концах, о собственном имени, о собственной сущности, о подлинной воле всевышнего». Грех не мешает идти по этому пути, скорее наоборот.«Ад существует для чистых; это закон нравственного мира. Ведь ад существует для грешников, а погрешить можно только против своей чистоты. Будучи скотом, нельзя совершить грех и получить хоть какое-то представленье об аде. Так уж устроено, и ад населен, несомненно, лишь самыми лучшими людьми, что, конечно, несправедливо, но что значит наша справедливость!»Так и с благословенными: безгрешному скоту не пройти по пути благословения, нет у него в душе ни искры, ни беспокойства, ему хорошо там, где он есть. Что же все-таки Иосиф? Ведь известно, что благословенным он на момент историй с ямой и колодцем, женой Потифара и возвышением в Египте, не был. Но разве только благословение отцовское дает возможности и ведет по жизни? Нет, благословен Иосиф от Бога, но если посмотрим – благословен на путь светский. Что он делает всю свою жизнь? Обобщает и направляет. Менеджер, т.е., простите, управитель, а в зрелом возрасте еще и «владелец идолопоклоннического прихода». Так только ли об Иосифе рассказ? Иосиф – яркий образец, описывая его жизнь Манн творит свою мифологию из древних историй вавилонян, шумеров, египтян, евреев и прочих ведомых и неведомых. Творит, сплетает, перетекает из одной истории в другую, из одного мифа в следующий. Показывает, как все связано в бытии, как нырнув в один колодец (я тоже не обошла их стороной) можно вынырнуть из другого. Велик мифотворец Манн! Ведь пусть его История не самобытная, а на основе, точнее – на основах, на множестве основ, он в итоге сотворил прекрасное полотно, переливающееся, играющее красками, с множеством мотивов и переходов, связанных в одно чудесное целое. (Нет, я не говорю, что туда ничего нельзя прибавить и нельзя ничего убавить, я знаю, что слишком мало для этого знаю). Эти множественные основы приводят иной раз почти в отчаяние, когда мучительно думаешь: откуда мотив, во что он выливается, где находится его исток? Почти до слез: не знаю, не угадываю. Тут остается только вздохнуть поглубже и смириться с тем, что всего до «Иосифа…» не прочитаешь: забудется, отложится, не дойдет никогда. И только поблагодаришь Манна за то, что он дал узнать всю многообразную похожесть человеческих историй. Плуты и грешники в человеческой истории. Слабые и великие. Не нравятся порой? А то ж! Иаков – частенько. Рахиль – пореже. Иосиф – о, вот золотой мальчик, самодовольный, ослепленный ощущением собственной значимости, наступающий на одни и те же грабли. Но я уже писала, что жизнь Иосифа – воплощение истории цикличностей, повторений, взлетов и падений, в конце концов, истории роста и обретения мудрости и… чувства юмора. Да-да. Юмора. Бог у Манна – веселый чувак и он мне даже, пожалуй, немного нравится в таком качестве. Ну, сложно мне не порадоваться такому божественному пассажу, в котором смешались юмор и ирония:«бог поцеловал кончики своих пальцев и, к тайной досаде ангелов, воскликнул: «Просто невероятно, до чего основательно эта персть земная меня познает! Кажется, я начинаю делать себе имя с ее помощью? Право, помажу ее!»».С одной стороны – все божественные многоходовки – слезы и горе для многих. Ну, вот братья Иосифа: они должны были бросить его в яму, но им от этого что, было легче? Они несли свой грех больше 20 лет, страдая, мучаясь, живя под подозрением отца. Или жена Потифара: она так же должна была обвинить Иосифа, чтобы у того начался новый цикл перерождения. Каково было ей? Нет, боженька с юмором, но таки старик недобрый, пристрастный, со своими любимчиками. Но так и мы по образу и подобию: «человек был порождением любопытства Бога к Себе Самому», так что в итоге «именно создание, всех более, если угодно, походившее на создателя, принесло с собой зло». В общем, яблоко от яблони, как говорится.Но с другой стороны, если бы люди не страдали, не ошибались, не грешили и не росли над собой, чтобы было? Тогда можно было бы и яблоко первой паре не подсовывать – жили бы себе и дальше два бездумных существа в райских кущах и горя не знали, вообще ничего бы не знали. И божественного чувства юмора тоже Правда, в книге лучше всего понимает этот юмор сам Иосиф: «Да и вообще вся эта история, Май, уже записана в книге бога, и мы вместе будем читать ее со смехом и со слезами».И главное не то, что «и со слезами», а то, что вообще есть смех и то, что он - на первом месте. Удивитесь, если я скажу, что в «Иосифе...» еще и о зарождении монотеистической религии (тут, кстати или некстати, Манн «подселил» в историю Эхнатона, чем здорово меня запутал)? И обоснование существования единого бога тоже замечательное: возвышающее, возвеличивающее человека:«Ведь праотцу вольно было сказать себе: «Чего еще требовать от меня, а во мне — от человека! Довольно того, что я буду служить какому-нибудь эленку, идолу или божку, это не имеет значения». Так ему было бы удобнее. А он сказал: «Я, Аврам, а во мне человек, вправе служить исключительно Всевышнему».».И мне нравится, что человек в этом союзе, хоть и не называется равнозначным партнером бога, но близок к этому, в союзе с богом «совершенствуются и освящаются друг в друге» оба.

Есть в мире песочные реки? Не знаю, да и узнавать сейчас не хочется. Но песочная река ярко представилась мне, когда я начала читать историю Иосифа и прочих родоначальников колен израильских. Впрочем, история начинается не с них и в частности поэтому моя река – река из песка: она гораздо теплее, весомее и медлительнее воды. Медлительный – именно таков рассказ Манна, особенно вначале, такой же завораживающий как искрящийся на солнце поток песчинок: можно рассмотреть, неторопливо, с возможностью вернуться к привлекшей «волне», счастливо утонуть в прекрасной этой реке, чудесном повествовании. Кто еще не написал о колодцах, которых так много в книге? О колодцах как символах перерождения? А сама книга – разве не колодец? Разве не в колодезную глубь опустил нас дотошный немец? В глубь, из которой выныриваешь обновленным, перерожденным? Да полно ли, нас ли – циничных, злоехидных перерождать книгой, написанной почти сто, хотя меньше чем сто, но в духе книги будет сказать – сто, так вот: написанной сто лет назад, рассказывающей историю, произошедшую примерно этак во втором тысячелетии до нашей эры? Что тут может быть о нас и для нас? Оказывается, многое. Почти все. Нет, мы не живем в волосяных домах и не пасем скот отцов своих. Нет, надежда на благословение и рядом не стоит с надеждой на материальное наследство. Но произведение Манна вышло за рамки времени. Оно современно пока человечество не перешло на какой-нибудь иной уровень мышления и чувствования. Оно оказалось удивительно созвучным тому, что происходит в мире сейчас. Начиная от ненависти братьев к отцовскому любимчику, который делает все, чтобы разжечь эту ненависть в огонь, который пожрет его самого; поведения отца, который показывает себя в этом деле далеко не лучшим образом; вине, порожденной поступками. Заканчивая политикой, ролью религии в жизни государства, поисками Бога.Есть ли смысл пересказывать библейский сюжет об Иосифе Прекрасном и его братьях? Думаю нет, возможно, лучше повториться, рассказав о том, что история, рассказанная пером Манна, начинается задолго до рождения героя, чье имя вынесено в заглавие. Начинается с историй Авраама, Исаака, Исава и Иакова. С историй Ревекки, Рахили и Лии. И только потом появляется Иосиф – стоит ли описывать его и его характер? Думаю, что тоже нет. Достаточно сказать, что ангельским он не был. Но это – одно из главного и в этом один из смыслов.Все истории этой Истории, берущие за душу истории, не о праведниках, а об искателях. Плуты и обманщики оказываются благословенными. Благословенный избран (или обречен) идти особым путем - духовным, ему должны быть присущи «незнание покоя, пытливость, настороженность искателя, радение о боге, горькое, полное сомнений раздумье об истинном и праведном, о началах и концах, о собственном имени, о собственной сущности, о подлинной воле всевышнего». Грех не мешает идти по этому пути, скорее наоборот.«Ад существует для чистых; это закон нравственного мира. Ведь ад существует для грешников, а погрешить можно только против своей чистоты. Будучи скотом, нельзя совершить грех и получить хоть какое-то представленье об аде. Так уж устроено, и ад населен, несомненно, лишь самыми лучшими людьми, что, конечно, несправедливо, но что значит наша справедливость!»Так и с благословенными: безгрешному скоту не пройти по пути благословения, нет у него в душе ни искры, ни беспокойства, ему хорошо там, где он есть. Что же все-таки Иосиф? Ведь известно, что благословенным он на момент историй с ямой и колодцем, женой Потифара и возвышением в Египте, не был. Но разве только благословение отцовское дает возможности и ведет по жизни? Нет, благословен Иосиф от Бога, но если посмотрим – благословен на путь светский. Что он делает всю свою жизнь? Обобщает и направляет. Менеджер, т.е., простите, управитель, а в зрелом возрасте еще и «владелец идолопоклоннического прихода». Так только ли об Иосифе рассказ? Иосиф – яркий образец, описывая его жизнь Манн творит свою мифологию из древних историй вавилонян, шумеров, египтян, евреев и прочих ведомых и неведомых. Творит, сплетает, перетекает из одной истории в другую, из одного мифа в следующий. Показывает, как все связано в бытии, как нырнув в один колодец (я тоже не обошла их стороной) можно вынырнуть из другого. Велик мифотворец Манн! Ведь пусть его История не самобытная, а на основе, точнее – на основах, на множестве основ, он в итоге сотворил прекрасное полотно, переливающееся, играющее красками, с множеством мотивов и переходов, связанных в одно чудесное целое. (Нет, я не говорю, что туда ничего нельзя прибавить и нельзя ничего убавить, я знаю, что слишком мало для этого знаю). Эти множественные основы приводят иной раз почти в отчаяние, когда мучительно думаешь: откуда мотив, во что он выливается, где находится его исток? Почти до слез: не знаю, не угадываю. Тут остается только вздохнуть поглубже и смириться с тем, что всего до «Иосифа…» не прочитаешь: забудется, отложится, не дойдет никогда. И только поблагодаришь Манна за то, что он дал узнать всю многообразную похожесть человеческих историй. Плуты и грешники в человеческой истории. Слабые и великие. Не нравятся порой? А то ж! Иаков – частенько. Рахиль – пореже. Иосиф – о, вот золотой мальчик, самодовольный, ослепленный ощущением собственной значимости, наступающий на одни и те же грабли. Но я уже писала, что жизнь Иосифа – воплощение истории цикличностей, повторений, взлетов и падений, в конце концов, истории роста и обретения мудрости и… чувства юмора. Да-да. Юмора. Бог у Манна – веселый чувак и он мне даже, пожалуй, немного нравится в таком качестве. Ну, сложно мне не порадоваться такому божественному пассажу, в котором смешались юмор и ирония:«бог поцеловал кончики своих пальцев и, к тайной досаде ангелов, воскликнул: «Просто невероятно, до чего основательно эта персть земная меня познает! Кажется, я начинаю делать себе имя с ее помощью? Право, помажу ее!»».С одной стороны – все божественные многоходовки – слезы и горе для многих. Ну, вот братья Иосифа: они должны были бросить его в яму, но им от этого что, было легче? Они несли свой грех больше 20 лет, страдая, мучаясь, живя под подозрением отца. Или жена Потифара: она так же должна была обвинить Иосифа, чтобы у того начался новый цикл перерождения. Каково было ей? Нет, боженька с юмором, но таки старик недобрый, пристрастный, со своими любимчиками. Но так и мы по образу и подобию: «человек был порождением любопытства Бога к Себе Самому», так что в итоге «именно создание, всех более, если угодно, походившее на создателя, принесло с собой зло». В общем, яблоко от яблони, как говорится.Но с другой стороны, если бы люди не страдали, не ошибались, не грешили и не росли над собой, чтобы было? Тогда можно было бы и яблоко первой паре не подсовывать – жили бы себе и дальше два бездумных существа в райских кущах и горя не знали, вообще ничего бы не знали. И божественного чувства юмора тоже Правда, в книге лучше всего понимает этот юмор сам Иосиф: «Да и вообще вся эта история, Май, уже записана в книге бога, и мы вместе будем читать ее со смехом и со слезами».И главное не то, что «и со слезами», а то, что вообще есть смех и то, что он - на первом месте. Удивитесь, если я скажу, что в «Иосифе...» еще и о зарождении монотеистической религии (тут, кстати или некстати, Манн «подселил» в историю Эхнатона, чем здорово меня запутал)? И обоснование существования единого бога тоже замечательное: возвышающее, возвеличивающее человека:«Ведь праотцу вольно было сказать себе: «Чего еще требовать от меня, а во мне — от человека! Довольно того, что я буду служить какому-нибудь эленку, идолу или божку, это не имеет значения». Так ему было бы удобнее. А он сказал: «Я, Аврам, а во мне человек, вправе служить исключительно Всевышнему».».И мне нравится, что человек в этом союзе, хоть и не называется равнозначным партнером бога, но близок к этому, в союзе с богом «совершенствуются и освящаются друг в друге» оба.

Читать Иосифа нужно не единожды: и за два прочтения не охватишь всего. В первый раз чувствуешь только, что есть смыслы, которые ускользают от внимания, прячутся за тем, что ближе восприятию, тем, что волнует, радует, возмущает, или просто теряешься в красивом, но сложном тексте, так что потом приходится возвращаться. Мне еще очень многое хочется сказать и послушать об «Иосифе и его братьях», например, о разных именах одних и тех же людей и значении этой множественности имен, или о взаимосвязи всего в мире, как она описана в книге, но я буду удивлена уже тем, что кто-то дочитал до этого места. Спасибо вам, отважные и терпеливые! На этом и закончу. Спасибо спутницам моим Anais-Anais , Wender и Meredith в нелегком пути ДП.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 13
22.09.2021 20:53
Я понимаю мюнхенскую машинистку...

Я понимаю мюнхенскую машинистку Манна. В общем-то, я с ней заодно, так и тянет сказать: \"Ну наконец-то! Теперь я знаю как оно было на самом деле!\" Не знаю, что можно говорить о таком монументальном труде, возможно, я буду сбиваться на радостно-восхищенное \"уииии!\", потому как восторг полный.Сложно выбрать с чего начать, когда всего так много. Пусть будет язык повествования. Богатый, сочный, тягучий, монументально-песенный, хоть переименовывай книгу в \"Песнь об Иосифе и его братьях\". И Соломон Апт может считаться таким же полноправным автором по части выразительности языка, как и Манн. Ирония, то и дело сквозящая в словах, очаровывает и добавляет двойственности, которая будет много значить по ходу повествования.А дальше все становится совсем сложно, потому что нужно рассказывать о романе, а хочется петь, восхваляя Манна. Но раз Бог Авраама решил, что петь мне не дано, придется писать (удивляюсь, как мне все еще писать позволено). Хотя все вместе называется \"Иосиф и его братья\", первая книга посвящена Иакову и его историям. Даже если бы на этом Манн поставил жирную точку, я была бы в восторге, потому что историй у Иакова несметное число, все абсолютно правдивы и удивительны. Самая запоминающаяся, конечно, об отцовском благословении, но она приобрела новое значение. В изложении Манна к этому все шло с самого начала и все участники знали об этом, пусть даже только в глубине души. И именно так можно быть неправедно праведным или праведно неправедным. Иаков непростой человек, недаром же он в тяжкой битве во сне добыл себе имя Израиль и хромоту. Только незаурядный человек, полностью посвятивший свою жизнь историям мог бы сделать это. Но истории живут не сами по себе, они передаются из поколения в поколение и сыновья живут по законам отцов. Поэтому всегда есть Елиезер, которому земля скакала под ноги, а у него всегда есть два сына, поэтому мы и говорим, что история повторяется, именно так Иаков переродился в сыновьях и поэтому они тоже зовутся Израилем. Так же и Иосиф прожил те же истории, что и Иаков, но в несколько измененном виде, потому что историю в данном случае правильнее представлять в виде спирали, потому что при переходе из одного поколения в другое происходят незначительные изменения, которые отражаются и на историях. Спирали спиралями, а женщинам тоже нужно уделить время. Очень уж они яркие у Манна. Каждая - воплощение женственности, они похожи между собой и такие разные. У каждой свои цели, у каждой своя жертва, и все они добиваются своего если не так, то иначе. Ну и Господь Авраама, как же мы без него. Вот где Бог, в которого я могла бы поверить. Стало ему любопытно, а какой же он на самом деле - завел себе народ, став из позиции \"над всеми\" в позицию племенного бога, причем и племя себе взял не то чтобы очень великое. Любопытство, по-моему, очень хорошая черта, когда ты бог. Добавляет жизни интерес и остроту. А еще мне очень нравится, что существование других богов никак не оспаривается. Раз уж о богах и прочем, то перенесение действия библейского мифа из неопределенного времени во время Эхнатона - отличный ход. Добавляет реалистичности и очередную двойственность, ведь фактически Эхнатон пытался перейти к монотеизму, то есть, совершить то же самое, что и Авраам. Разве что он не зашел так далеко, однако попытка была хороша и очень вовремя.Итого, книга эта останется со мной еще надолго, потому что одним прочтением явно не обойтись. Монументальность и количество затраченного Манном времени не позволяют просто пробежать разок по диагонали и забыть.Долгая прогулка, август, бонус. Команда \"Атараксия\".

Я понимаю мюнхенскую машинистку Манна. В общем-то, я с ней заодно, так и тянет сказать: \"Ну наконец-то! Теперь я знаю как оно было на самом деле!\" Не знаю, что можно говорить о таком монументальном труде, возможно, я буду сбиваться на радостно-восхищенное \"уииии!\", потому как восторг полный.Сложно выбрать с чего начать, когда всего так много. Пусть будет язык повествования. Богатый, сочный, тягучий, монументально-песенный, хоть переименовывай книгу в \"Песнь об Иосифе и его братьях\". И Соломон Апт может считаться таким же полноправным автором по части выразительности языка, как и Манн. Ирония, то и дело сквозящая в словах, очаровывает и добавляет двойственности, которая будет много значить по ходу повествования.А дальше все становится совсем сложно, потому что нужно рассказывать о романе, а хочется петь, восхваляя Манна. Но раз Бог Авраама решил, что петь мне не дано, придется писать (удивляюсь, как мне все еще писать позволено). Хотя все вместе называется \"Иосиф и его братья\", первая книга посвящена Иакову и его историям. Даже если бы на этом Манн поставил жирную точку, я была бы в восторге, потому что историй у Иакова несметное число, все абсолютно правдивы и удивительны. Самая запоминающаяся, конечно, об отцовском благословении, но она приобрела новое значение. В изложении Манна к этому все шло с самого начала и все участники знали об этом, пусть даже только в глубине души. И именно так можно быть неправедно праведным или праведно неправедным. Иаков непростой человек, недаром же он в тяжкой битве во сне добыл себе имя Израиль и хромоту. Только незаурядный человек, полностью посвятивший свою жизнь историям мог бы сделать это. Но истории живут не сами по себе, они передаются из поколения в поколение и сыновья живут по законам отцов. Поэтому всегда есть Елиезер, которому земля скакала под ноги, а у него всегда есть два сына, поэтому мы и говорим, что история повторяется, именно так Иаков переродился в сыновьях и поэтому они тоже зовутся Израилем. Так же и Иосиф прожил те же истории, что и Иаков, но в несколько измененном виде, потому что историю в данном случае правильнее представлять в виде спирали, потому что при переходе из одного поколения в другое происходят незначительные изменения, которые отражаются и на историях. Спирали спиралями, а женщинам тоже нужно уделить время. Очень уж они яркие у Манна. Каждая - воплощение женственности, они похожи между собой и такие разные. У каждой свои цели, у каждой своя жертва, и все они добиваются своего если не так, то иначе. Ну и Господь Авраама, как же мы без него. Вот где Бог, в которого я могла бы поверить. Стало ему любопытно, а какой же он на самом деле - завел себе народ, став из позиции \"над всеми\" в позицию племенного бога, причем и племя себе взял не то чтобы очень великое. Любопытство, по-моему, очень хорошая черта, когда ты бог. Добавляет жизни интерес и остроту. А еще мне очень нравится, что существование других богов никак не оспаривается. Раз уж о богах и прочем, то перенесение действия библейского мифа из неопределенного времени во время Эхнатона - отличный ход. Добавляет реалистичности и очередную двойственность, ведь фактически Эхнатон пытался перейти к монотеизму, то есть, совершить то же самое, что и Авраам. Разве что он не зашел так далеко, однако попытка была хороша и очень вовремя.Итого, книга эта останется со мной еще надолго, потому что одним прочтением явно не обойтись. Монументальность и количество затраченного Манном времени не позволяют просто пробежать разок по диагонали и забыть.Долгая прогулка, август, бонус. Команда \"Атараксия\".

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 14
22.09.2021 20:53
«Знаешь ли ты об...

«Знаешь ли ты об этом? — Знаю доподлинно».

«Знаешь ли ты об этом? — Знаю доподлинно».

И правда, Манн знает все. Он берет известный всем (ну, на момент написания романа точно всем) библейский сюжет, который в первоисточнике читается меньше чем за полчаса, и создает роман на 1600+ страниц. Зачем еще раз читать то, что мы уже знаем наизусть? А затем, чтобы еще раз, с полным правом на то, произнести уже произнесенную много лет назад фразу: «Ну вот, теперь хоть знаешь, как все это было на самом деле!»И правда, возникает удивительное чувство, что знаешь. Дело не только в подробностях, которые позволяют увидеть библейский мир воочию, не только в том, что Манн добавляет новых персонажей (например, родителей Потифара Гуия и Туий) или более детально изображает их (как жену Потифара Мут-эм-энет, воспылавшую любовью к Иосифу). Манн позволяет нам почувствовать всю суть этой истории, насладиться ею, пропустить ее через себя, так, чтобы за скупыми строками Библии «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его» мы отныне видели полноцветные картины и многогранные характеры. Манн преподносит эту историю так, что мы сознаем, что она происходит снова и снова, в любой момент времени, с любого места — с той страницы, которую мы открыли. Эта история универсальна, она вбирает в себя все возможные сюжеты и чувства и дает нам увидеть их в разном преломлении.Здесь есть несколько элементов, которые повторяются, трансформируясь.Это братоубийство, которое переходит во вражду между братьями. От Каина и Авеля до Исава и Иакова, близнецов, один из которых купил у другого первородство за чечевичную похлебку и получил отцовское благословение, предназначавшееся другому, обманным путем. От Исава и Иакова к Иосифу и его братьям, которые продали того измаильтянам и сказали отцу, что нашли его окровавленную одежду. Мотив вражды между братьями влечет за собой борьбу за первородство: Исав продает его, Рувим — теряет, осквернив отцовское ложе, а следующие по старшинству Симеон и Левий — с излишней жестокостью отомстив за свою сестру Дину.Еще шесть абзацев

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 15
22.09.2021 20:53
Но вдруг он повернул...

Но вдруг он повернул голову и в испуге прострекотал:

Но вдруг он повернул голову и в испуге прострекотал:

— Пади ниц!

Одновременно он сделал это и сам и, прижавшись лбом к земле, скрючился в крошечный, с обезьянкой сверху, комок.

Иосиф последовал примеру Боголюба, но, застыв в поклоне, упёрся локтями в землю и охватил ладонями лоб, чтобы увидеть, к кому или к чему относится выказанное им благоговение.

От гарема к господскому дому, пересекая наискось двор, двигалась небольшая процессия: пять слуг в набедренниках и обтягивающих голову колпаках спереди, пять служанок с непокрытыми волосами сзади, а между ними, плывя на обнажённых плечах рабов-нубийцев, скрестив ноги и откинувшись на подушки золочёных носилок, украшенных звериными мордами с разинутой пастью, — египетская дама...

\"Иосиф в Египте\". ***

В прошлой рецензии я писала о заколдованном круге метаний между сверхдержавами. Разорвать его с апреля получалось только немецким писателям: Юрек Беккер в июне и теперь Томас Манн.

На этот раз я отправилась в землю Ханаанскую и древний Египет и наблюдала за странствиями Иакова, его предков и потомков. ***

Около 15 лет я испытывала неприязнь к Ветхозаветным историям, но \"Долгая прогулка\" подтолкнула к знакомству с книгой Бытия, ставшей своеобразным конспектом или шпаргалкой для понимания тетралогии.

Манн часто упоминал источники, но не называл их (или я не заметила) , так и хотелось их список посмотреть. Вообще странно, что ни в аудиокниге с советского издания, ни в отдельных электронных версиях не было никаких комментариев переводчика или редактора. Один раз только ссылка на синодальный перевод Библии 1956 года издания - и всё.Дальше...

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 16
22.09.2021 20:53
Да, глобальное, эпическое произведение,...

Да, глобальное, эпическое произведение, во истину!

Да, глобальное, эпическое произведение, во истину!

Это первая книга Томаса Манна в моем скромном багаже прочитанного, но давно уже мне хотелось приобщится к трудам великого классика мировой литературы. Приступала к книге с трепетом и даже с некоторым страхом. И не зря! Читая пролог я уже начала подозревать, сколь мало знаю, стыдно мало знаю географию, историю и Библию конечно! Множество раз автор ссылается на то, что \"это вы конечно и так знаете\" и \"это знает любой еще со школьной скамьи\" и расширяет наш кругозор относительно тех эпизодов, к которым относились ссылки, добавляет деталей и красок. Так что не мешало бы, прежде чем приступать к книге прочитать Библию. Я этого не сделала, но меня спасало то, что когда-то я начинала её читать и часть Ветхого завета все же осилила, а значит некоторые ключевые истории хоть и смутно, но помнила и понимала о чем идет речь.

Очень интересно Манн описывает библейские истории, что называется \"без прикрас\", указывает на некоторые неточности, сравнивает информацию из разных источников и пытается выяснить истину, найти нечто среднее. А как он описывает окрестности и быт - так ярко и живо, что кажется видишь все своими глазами! Вот настоящее мастерство! И хочется сказать так же как и мюнхенская машинистка Манна -

Понятно, что все это сказка, миф, легенда и автор этого и не скрывает. Всего лишь одна из версий, а сколько на нее потрачено сил, сколько материалов изучено, одно уже это вызывает уважение!

Книга не из легких, но это и так понятно. Все истории щедро приправлены философическими и теологическими отступлениями автора, его взглядами на события, интересно, но (или я такая глупая) некоторые умозаключения мне приходилось перечитывать по несколько раз, чтобы понять их смысл. Для меня эта книга требовала большого сосредоточения, и покоя.

Сюжет книги я рассказывать не буду, и критиковать не буду, скажу только, что главные герои вызывали у меня, как ни странно, чаще неприязнь, может я ожидала от них чего-то более святого что ли, а не обыкновенного человеческого...А может мне казалось, что одухотворенный человек должен быть ещё и честен и к себе и к людям и не важно какому он Богу поклоняется при этом.

А ещё в заключении хочу сказать, что читая истории о глубокой древности других народов, мне стало грустно от того, что я ничего практически не знаю о древнем своем народе, не менее великом и могучем...

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 17
22.09.2021 20:53
Боги, как я боялась...

Боги, как я боялась этой книги! И какое удовольствие я от нее получила! Эстетика в каждой фразе, эстетика в построении романа, чистое эстетическое наслаждение от исторической достоверности. Я не могу объяснить, почему так, но я верю каждому слову герра Манна, мне он кажется правдивее всех пересказов Ветхого Завета.

Боги, как я боялась этой книги! И какое удовольствие я от нее получила! Эстетика в каждой фразе, эстетика в построении романа, чистое эстетическое наслаждение от исторической достоверности. Я не могу объяснить, почему так, но я верю каждому слову герра Манна, мне он кажется правдивее всех пересказов Ветхого Завета.

Да и что такое, по сути, Ветхий Завет? Это такой же сборник мифов, как и Старшая Эдда, как мифология Древней Греции, славянские Веды и индийские. Только еврейские мифы, вот и вся разница. Ах да, ну и христианство стало мировой религией, поэтому в эти мифы принято верить и сказкой их не считать. А ведь интересный факт, что этот сборник мифов подтвержден археологически! Но я, как истинный Хома неверующий, пока не ткнут носом - не поверю.

И вот - поверила. И чему? Весьма вольному пересказу невероятно древней истории о братьях. Настолько древней истории, что она стала вечны источником сюжетов для литературы и кинематографа, поскольку конфликт такой - вечен.

В основе сюжета целых две библейских легенды, которые сливаются в одно сплошное полотно, настолько неразделимое, что история сына становится логичным продолжением истории отца. Текст ориентирован на тех, кто Библию читал (и даже, возможно, изучал), поскольку без базовых знаний просто не обойтись. Или же Библией стоит вооружится при чтении этой тетралогии.Дальше...

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 18
22.09.2021 20:53
Прочтению и анализу этого...

Прочтению и анализу этого эпического произведения Томаса Манна мне несколько мешало то, что написано оно на тему библейского сюжета. Я далека от религии, и обычно стараюсь не обсуждать подобные вещи, но раз уж так сложилось, выскажу свое мнение об этом романе, хотя оно, наверняка, будет далеко от точки зрения христианской трактовки.

Прочтению и анализу этого эпического произведения Томаса Манна мне несколько мешало то, что написано оно на тему библейского сюжета. Я далека от религии, и обычно стараюсь не обсуждать подобные вещи, но раз уж так сложилось, выскажу свое мнение об этом романе, хотя оно, наверняка, будет далеко от точки зрения христианской трактовки.

Несмотря на то, что роман посвящен библейскому сюжету, через некоторое время происходившее меня увлекло, поскольку важнее всего здесь поступки героев, которые подчиняются какой-то высшей мудрости. В свое время, при чтении Ветхого Завета, мне бросились в глаза достаточно оригинальные требования, исходящие от бога. А требования эти касались прокаженных. На тот момент - серьезная заразная и неизлечимая болезнь. В Завете было подробно описано как следует изолировать этих больных, с какой периодичностью производить осмотр, дабы отличить настоящую болезнь от случайного преходящего повреждения кожных покровов, как именно должно выглядеть больное место и через какой срок (окончательно убедившись, что это заразная проказа) больной изгонялся из города. Таким подробным описанием, эта книга напоминала, скорее, медицинский справочник, а не божественные наставления. Но на тот момент это была книга, которой поверят все, которую послушают все, и в ней передавались вещи, необходимые для обеспечения выживания народа.

С подобной мудростью мы сталкиваемся и в этом романе. Неоднократно возникают ситуации, когда человеческое казалось бы должно взять вверх, но у людей хватает мудрости признать некоторые вещи, не за беду, а за благо, не роптать произошедшему, а радоваться результату, даже если и пришли к нему через многие годы страданий. Здесь мы видим подтверждение известной нам пословицы: не было бы счастья, да несчастье помогло.

Впечатления детства - самые сильные впечатления, место, которое покажется невзрачным взрослому, для ребенка наполнено памятью о прекрасных мгновениях. Воспитываясь в духе религиозных правил, как и было принято раньше, Манн не мог не хранить в своей душе особую почтительность и приверженность к тем историям, что, возможно, когда-то занимали его детский ум. Возвращаясь к ним мыслями в дальнейшем, он не раз переосмысливал их уже с позиции своего возраста. И, конечно, ему как писателю хотелось раскрасить красками, расширить любимое повествование, детально проработать и описать все, что оставалось за кадром в сухой религиозной подаче. Хотелось открыть и себе и другим, какие мысли руководили людьми при их столь неоднозначных поступках. И вот родилась такая история, родилась уже у умудренного опытом и много пожившего писателя, история об ошибках и прегрешениях, о мудрости и уважении к высшей силе,вмешивающейся в людские планы.

Похоже, Манн и на меня оказал свое влияния, ибо как и в его прологе, и в моей рецензии четыре абзаца посвящены только вступлению, и лишь теперь я подхожу вплотную к героям романа.

Осложняет чтение романа и то, что автор полагает найти у своих читателей хорошее знание библейского текста, коим я не могу похвастаться. Поскольку первые события идут не по временному порядку, а несколько вразнобой. Мы уже знакомимся с Иосифом, любимцем Иакова, и нам упоминают мельком иные факты, случившиеся давно, такие как обманное благословение Иакова или смерть Рахили. И лишь некоторое время спустя роман возвращается к истокам и начинает постепенно раскручиваться. Я же в своей рецензии постараюсь придерживаться временных рамок, не делая подобных скачков, которые только запутывают людей, не столь сведущих в религиозных текстах.

Рассмотрим же первый ключевой эпизод, кражу отцовского благословения Иаковом. Исаак имел двух сыновей, близнецов, Исава и Иакова, по древним традициям, стремясь сделать наследником (передать право первородства) старшего, он убедил себя самого, что ему мил Исав, хотя тот был и некрасив (\"космач\"), и более дик нравом. Даже сама по себе эта косматость воспринимается как большая принадлежность к животному племени, кроме того и поступки его были грубы, и нрав необуздан. Желая душой убедить себя, что лучший из двоих - Исав, Исаак был вынужден духовно ослепнуть, дабы не замечать колоссальной разницы между сыновьями, а впоследствии он ослеп и физически. И эта его слепота позволила совершиться тому, что и должно было, ибо как оправдательный приговор можно привести и то, что бог сам отнял зрение у старика, так как не внимал он голосу разума, не мог определить среди близнецов того, кто более достоин благословения.

Обычно слепою называют материнскую любовь, но здесь ее выбор пал на \"гладкого\", на более разумного , был ли он сделан лишь в противопоставление мужу, был ли послан свыше, но именно мать убедила младшего Иакова получить отцово благословение вместо его брата. И один из доводов был тот, что Иаков лишь из вежливости по скромной своей натуре уступил брату право выйти первым на свет из утробы матери, не желая пускаться с ним в споры. Внешне это выглядело как преступление и отход от традиций, но было ли таким по сути? Или же свершилось то, что и должно было свершиться?

Но сам Иаков не видит себе оправдания, он чувствует, что совершил кражу и в страхе бежит, в страхе же молит о пощаде своего племянника. Большой плюс здесь обманутому Исаву, что несмотря на весь гнев его, не посмел он сделаться отцеубийцей, несмотря на уговоры дяди Измаила, не посмел он встать и на путь Каина, не пожелал отомстить брату столь же кроваво, а смирился с невозвратимой потерей.

Иакову, далекому от диких идолов и их обрядов, далекому от мыслей о жестоких убийствах дано было право основать новый род, новое колено, главное колено дома Израилево, дабы росло новое племя уже в стороне от невежественных обычаев, а поклонялось единому богу.

Когда после долгой службы у Лавана, он был жестоко обманут им и получил Лию вместо Рахили, подавив первое возмущение от непосредственного факта обмана, произошедшее можно расценивать с разных точек зрения. Это и отмщение за то, что и отцовское благословение также было получено обманным путем. Но с другой стороны это и предначертание бога, ведь как мы узнаем в дальнейшем, Рахили было уготовано произвести на свет лишь двоих сыновей, Иосифа, который станет надо всем своим родом, и последыша Вениамина, будущего опорой старика-отца. А все остальное потомство, составившее двенадцать колен израилевых, принесла ему Лия и служанки его жен.

Не будем подробно останавливаться на рабстве Иакова у Лавана. С одной стороны, тесть эксплуатировал умного и благословенного зятя, с другой - и сам зять был не промах, где утайкой, где хитростью, но он завладел немалым количеством скота своего хозяина. И ничего удивительного нет, что не столь разумные, но вполне сильные и прямолинейные в решении возникающих затруднений братья жены воспылали нелюбовью к этому чужаку-родственнику. А Иаков, не любивший силовые методы решения вопроса, счел для себя более благоразумным весьма поспешно уехать.

Эпизод с прихваченными Рахилью истуканами-божками кажется не столь важным, но, как и многое в этом романе (и в самом библейском предании) потом будет перекликаться с обыском братьев Иосифа, когда они будут уезжать с хлебом из Египта. Но здесь Рахиль украла, но ее не обличили, а там Вениамин не украл, но был обличен.

И вот, после освобождения от Лавана, когда Иаков уже становится главой своей семьи, и многие из детей его уже взрослые, мы поближе познакомимся с Иосифом. Молодой и красивый юноша, увы, не может не раздражать своим поведением. Как часто он ябедничает на своих братьев, как часто задирает перед ними нос, похваляясь благорасположением отца, как выпрашивает у отца драгоценное покрывало. Приходится остановиться и задуматься, чем же так приятен Иосиф богу, если совершает такие неблаговидные поступки. Однако постепенно мы видим, что поступки эти всего лишь неразумны, по причине молодости и балованности юноши, а не вызваны злокозненностью его характера. Одно из доказательств этого - его поведение после освобождения из колодца. Чего проще было сказать правду освободившим его, предложить отвезти его к отцу, путешественники получили бы за Иосифа немалый выкуп, но три дня, проведенные на дне могилы сильно изменили и заставили возмужать юношу. Какая жизнь ждала бы его в доме отца? Он был бы там в достатке и любви, но как на привязи, не имея возможности вырваться на волю, как птица в золотой клетке из привязанности и почитания. Но сам Иаков внушил детям своим, что бог превыше всего. И вот Иосиф увидел в поступке братьев и в своем чудесном спасении божье повеление к изменении его судьбы, и покорно побрел по новому пути, не зная, какие беды ждут его на пути, но веря в то, что не будет оставлен он высшей силой, что будет защищен и сбережен и достигнет того, о чем говорил ему сон с кланяющимися снопами.

Подобные события, которых довольно много в книге, переворачивают наши обычные суждения. Ну, в самом деле, кто из нас, попав в руки разбойников, не приложил бы максимум усилий, чтобы вернуться к прежней жизни, а предпочел бы искать в рабстве лучшей доли? А узнав о благополучном исходе такого поиска, мы бы только покачали головой: это же надо, как повезло, просто случайность! Но это - библейская история, и здесь повсюду царит убеждение, что человеческое разумение куда более скромно, чем божественное знание, и что спорить с предначертанием судьбы не просто бесполезно, но и вредно.

Часто, знакомясь с различными литературными произведениями, нас удается заметить и то, как раскрывается характер человека во время каких-то чрезвычайных ситуаций, катастроф (и дай бог, чтобы мы наблюдали это только по романам, а не в жизни), и то, как меняется творчество самого автора, после попадания его в более суровые жизненные условия. Исчезает все наносное, отваливается внешняя шелуха, обнажается внутреннее ядро. И тогда, если оно достаточно твердое, человек либо начинает сиять особенным светом, либо он просто разваливается и исчезает как личность. Иосиф и ранее был склонен к размышлениям, а обстоятельства, в которые он попал, заставили его еще более задуматься об отношениях между людьми, о восприятии ими мира, и постепенно поведение его наполняется мудростью. Он осознает, что хвалился перед братьями не для того, чтобы принизить их, а лишь из-за того, что считал, что каждый человек не может не восхищаться им, прекрасным Иосифом, а, значит, отдает ему превосходство. Но убедившись в обратном начинает сознавать, что каждый человек в первую очередь и на первое место ставит самого себя, и именно свои неприятности или радости принимает близко к сердцу. И лишь происходящее именно с ним является для него существенным и важным.

Спутники Иосифа не понимают этих его слов, опять подозревают его в зазнайстве, а ведь это так просто, у каждого свой мир, свое \"я\", свои близкие люди, свои цели и устремления. И чем значительнее человек, чем выше он стоит по уровню духовного развития, тем шире для него этот мир, тем чаще он может признать общие ценности выше личных, пожертвовать своим счастьем ради жизни других людей.

Одним из плюсов богатой земли египетской я считаю терпимость к чужим национальностям и чужим верованиям. Видимо, достаточно мудро было его правление, что позволило стране иметь широкие торговые связи, и стать достаточно развитым государством. Но поскольку единственно правильной верой считается та, которую имел Иосиф, то и из египетских обрядов высвечены самые несуразные, которые могли бы максимально оттолкнуть слушателя. Поэтому, быть может, он и попал в дом к скопцу, женатому скопцу, жене которого суждено было оставаться вечной девственницей, не знавшей мужских ласк. И оскоплен он был не по своему желанию, а по желанию своих родителей, в раннем детстве своем, поскольку не могли его родители решить, кому лучше поклоняться, Тьме или Свету. И даже дожив до глубокой старости они не приняли окончательного решения по этому вопросу, и проводят свои дни в длительном обсуждении своего поведения и своих оправдательных речей, когда они перейдут в царство мертвых.

В этом доме раб Озарсиф начал быстро возвышаться, пока не достиг самой высокой точки управляющего домом. Но теперь он вел себя уже осторожнее, понимая, что совсем не все могут радоваться его возвышению.

Теперь он старается не оставлять недовольных при своем шагании по ступенькам лестницы. Если кого-то из-за него устраняют с места, то всегда старался исхлопотать для него иное, не менее хорошее. Но завистники найдутся в любом случае, и у него появились враги. Но сил врагов недостаточно, чтобы уничтожить Иосифа. И тут, как и везде в Библии, у него на пути появляется самый страшный враг - женщина! Мужчины сильны, и это позволяет им идти напролом, смело заявлять о своих предпочтениях. Женщины - слабы, поэтому они вынуждены искать другие средства защиты: коварство и хитрость, вот их орудия, которые повергают в такой ужас мужчин, что даже в Библии женщину обвиняют злейшим врагом человека и виновницей всех его несчастий. А самое страшное, что женщина опасна не только в том случае, когда она становится врагом, но опасна и когда любит., т.е. опасна практически всегда.

Да, теперь Иосифа ждало уже очень серьезное испытание. Десяток разъяренных братьев - мелочи, по сравнению с тем, что может изобрести разозленная женщина. Поскольку я не слишком хорошо знаю Библию, то мне было даже интересно, чем все это кончится. Иосиф был настолько красноречив, что в какой-то момент я даже подумала, что он уболтает и свою госпожу, но не тут-то было, страстно жаждущую чего-то женщину не так легко отговорить. А еще свои интересы она всегда ставит на первое место, и готова ради них поступиться интересами бога, и своего, и чужого. А что еще более кощунственно, она так извратит происходящее, что, якобы, отвергая ее, раб наносит глубочайшее оскорбление и ее богу, и поэтому достоин самого жестокого наказания. Иосиф попался в эту ловушку. Нет, он не уступил домогательствам, но он не был настолько решительным, чтобы сразу пресечь все свои общения с хозяйкой, был слишком самоуверен, слишком полагался на свою речистость, а следовало бы, не вдаваясь ни в какие обсуждения, бежать как от огня. Интересно в этой ситуации поведение мужа. Будучи глубоко оскорбленным, он должен был отомстить либо слуге, либо жене, смотря кого считал более виновным. Но он то ли потерял чувство собственности и ревности вместе со своей мужественностью, то ли посчитал виновным себя, когда не уступил жене и не удалил раба из дома по ее просьбе, но он не был суров, и сделал лишь тот минимум, который был необходим для устранения скандала и поддержки репутации собственного дома.

Опять Иосифа ждет падение, но ему не привыкать, он уже умудренный опытом мужчина, он уже многое умеет, и ценный специалист и руководитель. Теперь ему уже не так сложно подняться опять. А, кроме того, он вновь и вновь не хулит бога, а делает выводы из своего падения. Перепрыгнем же через его работу в тюрьме, через чудесное попадание к фараону, благодаря способности трактовать сны, через предсказание его о семилетнем изобилии и семилетнем голоде, и остановимся уже на его встрече с братьями.

Человек, обладающий огромной властью, теперь он мог бы отомстить, но не этого желает душа его. Он хочет простить их, но для этого надо добиться их покаяния, нельзя простить нераскаявшегося человека. Изначально требует он подтверждения, что жив его отец, и жив его брат Вениамин, что братья не впали во грех вторично и не попытались уничтожить ненавистную им кровь любимицы Рахили. А после свидания с Вениамином, после подстроенной ловушки (а младший опять молчит, даже когда братья оскорбляют его мать, как и Иосиф он видит в этом кубке не нелепую случайность, а высшую необходимость), доведенные до отчаяния братья решаются на исповедь после которой и наступает примирение. Иосиф не держит зла на братьев не только из-за прошедших лет и их раскаяния, но и считая, что они послужили лишь орудием в божественных руках. А бесполезно осуждать нож, который режет, или молот, который бьет. И свой старый сон, когда кланяются его снопу снопы его братьев, он трактует не как свое возвышение над ними, а лишь как благодарность их за хлеб, полученный от него.

Если бы не сделали братья своего жестокого шага, за который мучались совестью еще долгие годы, какая жизнь ждала бы Иосифа можно было судить по судьбе Вениамина, просидел бы он после своего отца как любимый сын до своей старости, не смел бы и шагу ступить самостоятельно, не смог бы спасти семью свою от голода, да и не только свою, но и то великое множество людей, для которых он скопил хлеб, будучи управляющим у фараона.

Собственно, на встрече Иосифа с братьями, а позже и с отцом и закончился логически для меня роман. Но Манн продолжил его до смерти Иакова, показал передачу благословения, которое старик возложил на головы детей Иосифа, Ефрема и Манассию, опять нарушив первородство. То ли решив уже сделать это нарушение правилом, то ли просто питая большую симпатию к Ефрему, который имел больше черт Рахили. А также автор пустился в пространные рассуждения о количестве колен Израилевых, расселившихся в Египте, о том, какое количество потомков Ефрема, а какое потомков Манассии впоследствии были изгнаны из этой земли, унеся с собой веру своих отцов, а не ассимилировавшихся и смешавшихся с местным населением. Но это уже было более близко к религиозным, а не общечеловеческим размышлениям, поэтому не составило для меня особого интереса.Прочитано в рамках игр Долгая прогулка и Собери их всех.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 19
22.09.2021 20:53
Если книга мне не...

Если книга мне не нравится, если мне читать ее скучно и лениво, я стараюсь находить хоть какие-то параллели со своей жизнью, чтобы хоть что-то в пустой моей головушке отложилось. Вот и с Манном пришлось напрягаться, буквально заставлять себя читать тетралогию, попутно выписывая цитаты и основные сюжетные линии.

Если книга мне не нравится, если мне читать ее скучно и лениво, я стараюсь находить хоть какие-то параллели со своей жизнью, чтобы хоть что-то в пустой моей головушке отложилось. Вот и с Манном пришлось напрягаться, буквально заставлять себя читать тетралогию, попутно выписывая цитаты и основные сюжетные линии.

Былое Иакова

Вы знаете, я ценю женскую красоту. Идеалом для меня является несравненная Александра Брекенридж, что из «АИУ». Но думаю, что современникам Иакова красотка-горничная не пришлась бы по вкусу. Да и мне их «красотки» таковыми не показались:

Дина

Итак, я, конечно, могу списать тягу к волосатым потным подмышкам времени повествования (ну да, и бритв не было, и, наверно, это все является естественным, бодипозитивщиц и сейчас хватает), но привлекательным точно не нахожу. Ну тут, справедливости ради, Манн отмечает, что Дина не была красивой, просто достигла максимума очарования, который вообще был возможен у ребенка Лии.

Рахиль:

Белые зубы – это хорошо. Редкие зубы – это плохо. Впрочем, девочке 12 лет, и что-то у меня нет под рукой 12летних детей, так что ничего не буду утверждать, может, это и норма в таком возрасте.

Помимо этих двух смутивших меня моментов не могу не отметить, что Манн (о Боже мой, как у меня рука подымается писать такое?!) весьма занудлив в описании персонажей, их диалогов (особенно эта «высокоинтеллектуальная» болтовня меня доставала) и в целом событий. Но и пройти мимо красочного описания несостоявшегося брака Дины и Сихема и того, что из этого вышло – не могу (йо-хо-хо, а братья Иосифа знали толк в кровавых увеселениях) – это было эпично, неплохой сюжет мог бы получиться для очередного голливудского детища.

Юность Иосифа.

Мне повезло больше, чем Иосифу – у меня всего два старших брата. И в принципе, мне известно все то, что происходят в семьях, где детей больше, чем один. Тем более, так уж получилось, что и мне не повезло родиться младшей (да еще и единственной дочерью), потому я прекрасно знаю все, что происходит между братьями/сестрами – вся эти ревность, стукачество и соперничество известно мне очень даже неплохо. Вот только с детства мной была выработана стратегия взаимоотношений с братьями: не стучать, не выпрашивать ништяков у родителей и вообще, лишний раз не злить братьев. Иосифу же не хватило мозгов выстроить нормальных отношений со своими родственниками: он стучал (у нас такой – средний ребенок, за что старшой его порой лупил, как сидорову козу), проявлял высокомерие (сон про стога сена – я мысленно орала: «Заткнись, заткнись, идиот!»), кичился своим привилегированным положением в семье (случай со свадебным покрывалом Рахиль – яркий тому пример) и вообще, вел себя как последний тупица. Потому и неудивительно, что в итоге Иосифа избили и бросили в колодец умирать.

Но то со старшими братьями. А ведь есть еще и Вениамин. И вот тут-то я и охренела, такого я не видела ни в одной знакомой мне семье. Поясню:

Реплики Вениамина

Юн-то я юн, то есть я мал, о да, меня нельзя назвать юным, я просто карапуз, юн ты, а красив ты так, что весь мир только об этом и говорит. Я же, скорее, забавен, чем красив, - если поглядеть на мои ноги, то они слишком коротки по сравнению со всем остальным, и живот у меня еще вздутый, как у сосунка, и щеки круглые, словно я надул их, не говоря уж о волосах на моей голове, которые похожи на выхухолевую шапку.- Дай-ка твой кафтан, чтобы я прикоснулся губами к его краю!- Ты еще красивее, когда говоришь так, как сейчас, и мне, по глупости моей, невдомек, откуда исходит этот запах мирта, который я слышу, - от деревьев или от твоих слов.Я выразился неудачно, это была незрелая речь карапуза.Реплики ИосифаВедь я же не маленький и не такой плаксивый, как ты.- Дурачок, - отвечал Иосиф, - нескоро еще твой разум станет круглым и полным. Хоть он и растет, он похож на челнок, который качают и носят волны небесного моря.Хочешь слушать так слушай и не бросай мне незрелых вопросов, как камни в огород!

Видите, сколько раболепия в словах Вениамина? Как он унижается в попытках завладеть любовью старшего брата? А сколько высокомерного снисхождения у Иосифа по отношению к брату? Нет, мне этого решительно не понять.Иосиф в Египте

Наверно, каждый из нас слышал о приворотах. О каких-то бабках, заговаривающих по фото, о менструальной крови в еде и напитках возлюбленных и так далее. На публику все это не выносится, и тем не менее, имеет место быть. Сама такой фигней никогда не страдала, потому что, ИМХО, это удел малолетних дурочек и недалеких закомплексованных бабенок. Именно такая бабенка и попалась Озарсифу. Не повезло ему, он стал предметом вожделения жены хозяина – Мут. И вот тут я задаюсь вопросом, насколько надо быть тупой, чтобы будучи замужней дамой, имеющей высокое положение в общество и под сорокет лет за плечами, умудриться пойти к какой-то вшивой бабке за ворожбой? А потом еще и подставить своего возлюбленного, обвинив его в домогательствах потому, что он не поддался на твои соблазнения?! Рука моя просто приросла к лицу от такой тупой бабцы.Иосиф-кормилец

Вы верите в вещие сны? Я – нет. Сон – это лишь реакция на события прошедшего дня, его отражение. Но египтяне так не считали, что и позволило Озарсифу выбиться в очередной раз из грязи в князи. Сначала верное толкование сна для пекаря и чашника, далее, масштабы побольше – и вот уже Озарсиф восседает на месте министра земледелия (не вспомню точно наименование должности) после того, как разгадал сон фараона о тучных и облезлых коровах. Впрочем, что взять с фараона, если в те времена науки, как таковой, не было, а была только вера в приметы, сновидения, ворожба и прочее. Но не сказать, что выбор министра был неудачен: при Озарсифе и запасы хлеба в Египте пополнились, и возможность разбогатеть за счет торговли с другими регионами появилась. К тому же, именно в Египет прибыли и братья Иосифа за продовольствием, таким образом сбылся сон Озарсифа о кланяющихся снопах сена. А теперь, маленькая оценка произведения от меня. Я, конечно, все понимаю, о Манне, как о покойнике, либо хорошо, либо никак, и, тем не менее, не могу не высказать, что произведение мне показалось скучным и затянутым. Да, местами было на самом деле интересно читать, но чаще всего хотелось просто уснуть, отложив книгу подальше. Герои мне не понравились совершенно, особенно то, каким был Иосиф поначалу: заносчивый, высокомерный, пустослов, не умеющий держать язык за зубами. Иаков мне точно так же не понравился, потому что, если честно, некоторыми поступками своими он утвердил меня во мнении, что он обыкновенное ссыкло. Но при этом я не жалею, что прочитала данную книгу, Манн, не смотря на свой тяжелый слог, умеет заставить читателя думать о тех или иных событиях; подкидывает интересные мысли для рассуждения. Перечитывать не буду, но и отговаривать от прочтения других читателей – тоже.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 20
22.09.2021 20:53
Если представить мой читательский...

Если представить мой читательский опыт в виде кривой, то она будет похожа на кардиограмму, со взлетами и провалами. В точках взлетов кривой будут книги, которые оставили во мне глубокий след. Один из таких взлетов моей читательской кардиограммы в 2015 году - Иосиф и его братья.

Если представить мой читательский опыт в виде кривой, то она будет похожа на кардиограмму, со взлетами и провалами. В точках взлетов кривой будут книги, которые оставили во мне глубокий след. Один из таких взлетов моей читательской кардиограммы в 2015 году - Иосиф и его братья.

Шедевр, глыба, эпохалка, нетленка - господибожемой, да все эти и другие слова настолько бесцветны на фоне самой книги, а определение \"нравится/не нравится\" в моем случае не подходит, оно какое-то совершенно невыразительное, утилитарное и абсолютно не отражает всю палитру моих чувств и эмоций. Но я не смогу подобрать слов, вот не смогу и все. Я, как тот чукча, ни фига не писатель. А уж на фоне Манна и его Иосифа, мне и вовсе хочется заткнуться.

Да, это не самая простая и легкая книга. Да, она не самая стандартная и очень специфическая. Да, первая четверть книги (а у меня это была первая треть) - это просто какие-то непроходимые джунгли, через которые нужно еще найти силы, чтобы продраться. Да, Манн в этой книге чрезвычайно педантичен. Да, все да. Но несмотря на все это, насколько же красивая книга! Насколько она мудрая, глубокая. Мне совершенно не хочется ее анализировать, да я и не сумею.

Моя история с этой книгой не была простой. Но, черт возьми, я собой горжусь! Я горжусь, что смогла прочитать. Я горжусь, что прочитала эту книгу. Я горжусь, что эта книга мне понравилась. И я точно буду еще не раз и не два эту книгу перечитывать. Потому что даже одной жизни не хватит, чтобы эту книгу постичь до конца.Годовой ФМ-2015

Julia_cherry , Юлька, спасибо тебе огромное за совет! Вот просто огромное-преогромное!!!

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 21
22.09.2021 20:53
«Миф есть в словах...

«Миф есть в словах данная чудесная личностная история» Алексей Лосев «Диалектика мифа»

«Миф есть в словах данная чудесная личностная история» Алексей Лосев «Диалектика мифа»

«Все, если взглянуть на изначальное происхождение, ведут род от богов. За всеми нами одинаковое число поколений, происхождение всякого лежит за пределами памяти.» Сенека «Нравственные письма к Луцилию»

«Жизнь тех, с кого начинается та или иная история, очень и очень редко бывает чистым и несомненным «благословением», и совсем не это нашептывает им их самолюбие. «И будешь судьбою» – вот более четкий и более верный перевод слова обета, на каком бы языке оно ни было сказано: а уж означает ли эта судьба благословение или нет, это вопрос другой.» Томас МаннМожно было ожидать, что «Долгая прогулка», начавшаяся в январе «Илиадой» и «Одиссеей», к осени заведёт в края еще более далёкие и загадочные и во времена более древние, чем гомеровские. И все равно страшно было браться за книгу, где автор с первой строки предупреждает, что колодец глубины несказанной, и дна достичь невозможно. Но бездна не только пугает, но и притягивает, и я рискнула спуститься в таинственный колодец…И в глубины скольких еще колодцев предстояло спуститься за время чтения! Образы из романа сменяют один другой и не дают сделать отзыв на книгу хоть сколько-нибудь последовательным. Вот юный Иосиф у колодца, сливающийся душой со звёздным небом и беседующий с Луной, в то время, когда не может он еще знать о своей удивительной судьбе, а может лишь мечтать и чувствовать нечто невыразимое. Иаков, встречающий у другого колодца «красивую и прекрасную» юную Рахиль, будущую свою любимую жену и мать любимого сына. И снова Иаков, отыскавший в пустыне воду и тем доказавший Лавану свою благословенность. Иосиф, брошенный в колодец на погибель, но возродившийся новым человеком для новой жизни. Колоды как места поворота судеб, колодцы как «каналы связи» между миром живых и миром мертвых, колодцы как могилы и как источники жизни. Колодцы, из темноты которых звёзды кажутся и ярче и ближе.Так случилось, что только совсем недавно я впервые ясно увидела Млечный путь. Не в планетарии и не через телескоп, а просто так, сидя на берегу моря под огромным куполом темно-синего бархатного неба. Думаю, что никогда не забуду это удивительное ощущение причастности к чуду, сущности которого не понимаешь, но частью которого, несомненно, являешься. Стало понятно, почему размышления о звёздном небе другого великого немца – Иммануила Канта наполняли его душу «новым и все более сильным удивлением и благоговением», и как могла прийти ему в голову мысль о нравственном законе, существующем внутри нас. При виде красоты, гармонии и соразмерности движения небесных тел очень хочется верить, что и в душах человеческих возможны такое же совершенство и гармония. Звёздное небо, опрокинутое в душу и отразившееся в книге – это и есть роман Томаса Манна.Наверное, подобные интуитивные ощущения единства и взаимосвязи земного и небесного и формировали когда-то древнейшую форму освоения мира – мифологическую. «Иосиф и его братья» - это открывающееся для читателя пространство Мифа. Не мифа с маленькой буквы, чего-то вроде сказки на ночь из детской книжки «Легенды и мифы…», а всеохватывающего Мифа, пронизывающего абсолютно все сферы материальной и духовной жизни человека. Мифа как его понимал и описывал Алексей Лосев в своей «Диалектике мифа». Мифа, возвращающего человеку самого себя - нового, и, что особенно ценно для читателя нашего безумного века постмодернизма, Мифа, позволяющего из миллиардов разрозненных и противоречивых фактов выстроить единую комплексную картину восприятия мира, приблизиться к понимаю каких-то очень важных закономерностей.И, говоря о том, что книга меняет картину восприятия мира, я не хочу сказать, что Манн хочет склонить читателя к вере в Бога, принять иудаизм или креститься. «Иосиф и его братья» - одна из абсолютно универсальных книг, «подходящих» и для атеистов и для агностиков и для верующих.Впрочем, наверное стоит сделать оговорку о том, что роман может вызвать возмущение одержимых фанатиков, которым кругом мерещится «оскорбление чувств верующих».Думаю, что Томас Манн не ставил себе задачу «переписать Библию», поколебать чьи-то религиозные чувства, описывая праотцов как живых людей, наделенных не только достоинствами, но и многими слабостями и даже пороками или же написать классический исторический роман «по мотивам» книги Бытия.Для меня «Иосиф и его братья» - это не столько книга о прошлом, сколько книга о вечном, то есть и о настоящем – тоже, буквально о том, что происходит «здесь и сейчас».Ибо оно есть, есть всегда, хотя народ и пользуется словом «было». Так говорит миф, а миф только одежда тайны, но торжественный ее наряд – это праздник, который, повторяясь, расширяет значения грамматических времен и делает для народа сегодняшним и былое, и будущее.«Иосиф и его братья» - это многодневный праздник, способный сделать для читателя сегодняшним и былое, и будущее.

Выше я писала о том, что Томас Манн творит Миф, но так случилось, что по мере прочтения романа развеивался один из моих личных книжных мифов. «Иосиф…» не год и не два был у меня в списке «хотелок», но я считала, что к прочтению романа следует серьезно готовиться – перечитать Библию, почитать книги по истории древнего мира, по библейской истории, по ассиро-вавилонской, шумерской и египетской мифологии, узнать побольше о религиозных и социально-политических взглядах Манна, о том, какой литературой пользовался автор при написании романа и т.д. и т.п. И, безусловно, это всё было бы нелишним, но… так ведь можно полжизни откладывать прекрасную книгу «на потом» и так и не собраться её прочесть, сетуя на недостаток базовых знаний.

Так что всем, кто на Манна поглядывает, но боится, я могу сказать – берите и читайте! Не важно, что вы помните из Библии и какая оценка была у вас в школе по истории, в любом случае вы получите удовольствие от увлекательной семейной саги, рассказе о ярких и неоднозначных личностях, о выборе своего пути и о судьбе, о желаниях и о долге, о любви и ревности, зависти и дружбе, о смелости и благоразумии, и кто знает, о чем вам прочитается ещё. Для меня сейчас (а я точно знаю, что буду перечитывать роман) «Иосиф и его братья» - это, прежде всего, книга о личной судьбе и о реализации своей судьбы. Родители и боги благословляли своих любимцев одинаково двусмысленно. Благословенье их было силой и шло от силы, ведь и любовь была только силой, а боги и родители благословляли своих любимцев из любви сильной жизнью, сильной и своим счастьем и своим проклятьем.До чего же непросто – быть благословенным, не говоря уже о том, что и лишенным оного неудачникам надо как-то выживать! Благословение – не чудесный подарок и не залог непременных успехов и счастья. Это Путь. Путь, требующий напряжения всех сил, применения всех способностей, путь познания мира и познания себя, постоянно требующий осмысления и переосмысления, путь порой невыносимо трудный, но неизменно приносящий удовлетворение потому, что это твой путь. Благословение не означает даже простой ясности на тему того, что именно является твоим путем и как можно сделать по этому пути первый шаг. Более того, иногда, чтобы сделать этот шаг благословенному нужно нарушить закон:– Время пришло. Господин хочет благословить тебя.

– Меня? – спросил Иаков, бледнея. – Он хочет благословить меня, а не Исава?

– Тебя в нем, – сказала она нетерпеливо. – Сейчас не до тонкостей! Не рассуждай, не мудри, а делай то, что тебе велят, чтобы не вышло ошибки и не случилось несчастья!В трактовке Томаса Манна мне стало совершенно ясно, что следовать своему благословению - это значит, в том числе, и действовать так, что вначале ты будешь выглядеть в глазах других не самым лучшим образом и в краткосрочной перспективе наживешь только проблемы, но так, чтобы в итоге это способствовало всеобщему благу и гармонии.И в этом смысле «Иосиф…» для меня оказался еще и невероятно оптимистичным и мотивирующим романом, ведь книга призывает к познанию и раскрытию себя, к смелости в принятии вызовов судьбы, говорит о том, что из бездны можно выйти перерожденным и о том, что можно быть понятым и принятым другими, следуя своему пути.Быть может, есть мудрые люди, кому вышесказанное очевидно и без прочтения полутора тысяч страниц «Иосифа…», но, друзья, это ведь ещё и просто интересная книжка, к чему лишать себя удовольствия?Благодарю Общество здорового образа жизни имени Буковски и моих братьев сестер Deny , Wender , Meredith !

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 22
22.09.2021 20:53
Вот живешь себе 26...

Вот живешь себе 26 лет, никого не трогаешь, избегаешь религиозных разговоров, стебешься над неадекватными фанатиками, в костел ходишь только ради органа, а потом бац! осознаешь, что именно в августе 2015 года нужно было прочесть Ветхий Завет. А все потому, что в руки мне попался любопытный кирпич Томаса Манна \"Иосиф и его братья\", основанный на Книге Бытия. Нет, конечно, кое-что мне было известно и без гугла (росла я в деревне - там никуда не деться от подобных разговоров, плюс еще в университете кое с чем познакомилась - с магией числа 12, например), но знаний определенно не хватало. И если сначала я пыталась пользоваться гуглом в экстренных случаях, то ближе к середине мне это надоело, решила считать это все выдумкой Манна. Некоторые эпизоды ужасно сбивали с толку, казалось, что они вообще здесь не к месту (но причина явно в нехватке знаний, да). Тяжело было разобраться с именами - их не только слишком много, но часть из них непроизносима, а некоторые заставляют думать - это тот же герой, но с другим звучанием имени, или все-таки разные персонажи? Из вступления к тетралогии становится ясно, что, кроме Книги Бытия, стоило еще и с творчеством Гёте ознакомиться. Говорят очень много отсылок в тексте. В общем, из-за таких мелочей эти романы читаются гораздо дольше, чем предполагаешь изначально.Сама же книга - это такая боооооольшая притча о бооооольшой семье. Тут реально можно чему-то научиться, не только любви и прощению, например, но и гадостям всяким. Предавать и проклинать умеете? Почитайте - научитесь. Ритуалам всяким тоже можно, вот не знала, что на похоронах скорбящим женщинам надо раздеваться и вымазывать себя грязью, простите великодушно.

Вот живешь себе 26 лет, никого не трогаешь, избегаешь религиозных разговоров, стебешься над неадекватными фанатиками, в костел ходишь только ради органа, а потом бац! осознаешь, что именно в августе 2015 года нужно было прочесть Ветхий Завет. А все потому, что в руки мне попался любопытный кирпич Томаса Манна \"Иосиф и его братья\", основанный на Книге Бытия. Нет, конечно, кое-что мне было известно и без гугла (росла я в деревне - там никуда не деться от подобных разговоров, плюс еще в университете кое с чем познакомилась - с магией числа 12, например), но знаний определенно не хватало. И если сначала я пыталась пользоваться гуглом в экстренных случаях, то ближе к середине мне это надоело, решила считать это все выдумкой Манна. Некоторые эпизоды ужасно сбивали с толку, казалось, что они вообще здесь не к месту (но причина явно в нехватке знаний, да). Тяжело было разобраться с именами - их не только слишком много, но часть из них непроизносима, а некоторые заставляют думать - это тот же герой, но с другим звучанием имени, или все-таки разные персонажи? Из вступления к тетралогии становится ясно, что, кроме Книги Бытия, стоило еще и с творчеством Гёте ознакомиться. Говорят очень много отсылок в тексте. В общем, из-за таких мелочей эти романы читаются гораздо дольше, чем предполагаешь изначально.Сама же книга - это такая боооооольшая притча о бооооольшой семье. Тут реально можно чему-то научиться, не только любви и прощению, например, но и гадостям всяким. Предавать и проклинать умеете? Почитайте - научитесь. Ритуалам всяким тоже можно, вот не знала, что на похоронах скорбящим женщинам надо раздеваться и вымазывать себя грязью, простите великодушно.

В романах подробно расписано, кто чей мать/отец/брат, почти индийское кино какое-то. Здесь действительно очень много всяких семейных разборок, неприятных отношений. Герои не устают друг другу причинять боль, постоянно расходятся, но пути их пересекаются вновь и вновь. Но Иосиф как бы со всем справится. Пробьется, скажем так, на самый верх, где все равно встретит своих братьев. Но все же, единственное, что мне приглянулось в сюжете, - сновидения и их толкования. Их здесь очень много, они неоднократно спасут жизнь нашему герою. В общем, все. С сюжетом у меня не сложилось, как и с характерами героев. Я их просто не увидела. Как-то затрагиваются поступки, но нет души, нет эмоций, мало истинных чувств. Очень хочется верить, что это не характерная черта творчества Манна, а просто единичный случай.Казалось бы, с таким отношением к книгам я могла спокойно влепить красную оценку, а лучше и вовсе бросить после первого романа. Но нееееет! Есть у этой тетралогии огромнейший плюс - слог автора. Прекрасно, великолепно, просто слов не хватает. Общая интонация книг - торжественная, подано с ноткой пафоса, как и положено подобным книгам. Богатый, мелодичный текст накрывает, уносит, ты захлебываешься этой красотой особенно когда не спотыкаешься на именах.

Я давно не растаскивала книги на цитаты, а здесь ну одна на 20 электронных страниц точно задевает, а порой и пробирает до дрожи. Мне кажется, даже с неудачным первым знакомством, я все равно влюбилась в книги автора. Не знаю, как такое может быть...Отмучено в Долгой Прогулке 2015, август, бонус. Спасибо за пинки любимым женщинам - Anais-Anais , Deny и Wender .

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 23
22.09.2021 20:53
Сложное это дело –...

Сложное это дело – рецензии на Манна писать. А на Манна, рассказывающего о библейских событиях, и того сложнее. Ну да попробуем, как умеем.Как можно догадаться по названию, тетралогия рассказывает об Иосифе и его истории, старой как… Ну, не как мир, хотя дело и излагается в Бытии, но по крайней мере как Библия, с чем Манн, к слову, поспорит, наглядно показав, как могли развиваться события на самом деле. Но не будем забегать вперед.Иосиф, сын Иакова, красавец, умница и любимец отца, проживает счастливое и беззаботное детство, чем выводит из себя своих братьев, и своим наивным и зачастую невольным высокомерием доигрывается до того, что братья решают от него избавиться, и с успехом это делают. Так Иосиф попадает в Египет, где в будущем ему будет отведена роль спасителя (и тем самым, нудят библейские комментаторы, Иосиф этот является законченным прообразом Христа, прообразнее просто некуда). Но история с братьями не завершена, раз уж это повествование не только об Иосифе, но и братьях его; последних терзают муки страха и даже совести, и впереди у них не только откровенные разговоры о свершенном злодеянии, но и пророческие благословения Иакова.Все это Томас Манн изложил последовательно, начав аж с жития Иакова, за что ему, в общем, спасибо, потому что именно с этого я и начну перечислять похвалы в адрес автора. Мне очень понравилось, как была представлена кража благословения у Исава – немало авторов споткнулось на этом моменте, несколько смущены они, понимаете, неблаговидным таким поступком избранника Бога, а Манн так это все прописал, что любо-дорого смотреть, и винить Иакова в голову как-то не приходит. Понравилось и то, что эта линия тянулась до самого конца тетралогии, делая ее не только изложением библейского сюжета, но настоящим романом, где во всем есть взаимосвязь и ее не надо искать, она находится сама; где в душах персонажей можно рыться сколько угодно и с помощью автора всегда понимать, какое событие в прошлом повлияло на исход будущего. Чтобы возникло такое впечатление после прочтения Библии, надо обложиться целой кучей трактатов, и именно в такой обстановке Манн, судя по всему, творил сие.Однако не только трактаты шли в ход, и это тоже плюс. Сюда затесалось множество мифов и теорий, попыток докопаться до первоначала. Здесь и шумерская мифология, и египетская, и иудейская, и мелкая языческая, господствовавшая в окрестностях, и все это понамешано в этакий первичный бульон, из которого затем, по мнению Манна и не только, на свет появилось христианство. Хотя порой его слова слишком уж смелы. Так, плач по Таммузу, который умер и воскрес через три дня, выглядит откровенным вбросом. С непорочным зачатием та же история.Зато персонажи! Взять хотя бы Иосифа, центральное лицо истории. Наивный мальчик, голова у которого несколько вскружена, с незакрывающимся ртом и неудержимым самомнением, затем расчетливый – как бы его ни оправдывал Манн – мужчина. Как живой! Моя цитата месяца:

Сложное это дело – рецензии на Манна писать. А на Манна, рассказывающего о библейских событиях, и того сложнее. Ну да попробуем, как умеем.Как можно догадаться по названию, тетралогия рассказывает об Иосифе и его истории, старой как… Ну, не как мир, хотя дело и излагается в Бытии, но по крайней мере как Библия, с чем Манн, к слову, поспорит, наглядно показав, как могли развиваться события на самом деле. Но не будем забегать вперед.Иосиф, сын Иакова, красавец, умница и любимец отца, проживает счастливое и беззаботное детство, чем выводит из себя своих братьев, и своим наивным и зачастую невольным высокомерием доигрывается до того, что братья решают от него избавиться, и с успехом это делают. Так Иосиф попадает в Египет, где в будущем ему будет отведена роль спасителя (и тем самым, нудят библейские комментаторы, Иосиф этот является законченным прообразом Христа, прообразнее просто некуда). Но история с братьями не завершена, раз уж это повествование не только об Иосифе, но и братьях его; последних терзают муки страха и даже совести, и впереди у них не только откровенные разговоры о свершенном злодеянии, но и пророческие благословения Иакова.Все это Томас Манн изложил последовательно, начав аж с жития Иакова, за что ему, в общем, спасибо, потому что именно с этого я и начну перечислять похвалы в адрес автора. Мне очень понравилось, как была представлена кража благословения у Исава – немало авторов споткнулось на этом моменте, несколько смущены они, понимаете, неблаговидным таким поступком избранника Бога, а Манн так это все прописал, что любо-дорого смотреть, и винить Иакова в голову как-то не приходит. Понравилось и то, что эта линия тянулась до самого конца тетралогии, делая ее не только изложением библейского сюжета, но настоящим романом, где во всем есть взаимосвязь и ее не надо искать, она находится сама; где в душах персонажей можно рыться сколько угодно и с помощью автора всегда понимать, какое событие в прошлом повлияло на исход будущего. Чтобы возникло такое впечатление после прочтения Библии, надо обложиться целой кучей трактатов, и именно в такой обстановке Манн, судя по всему, творил сие.Однако не только трактаты шли в ход, и это тоже плюс. Сюда затесалось множество мифов и теорий, попыток докопаться до первоначала. Здесь и шумерская мифология, и египетская, и иудейская, и мелкая языческая, господствовавшая в окрестностях, и все это понамешано в этакий первичный бульон, из которого затем, по мнению Манна и не только, на свет появилось христианство. Хотя порой его слова слишком уж смелы. Так, плач по Таммузу, который умер и воскрес через три дня, выглядит откровенным вбросом. С непорочным зачатием та же история.Зато персонажи! Взять хотя бы Иосифа, центральное лицо истории. Наивный мальчик, голова у которого несколько вскружена, с незакрывающимся ртом и неудержимым самомнением, затем расчетливый – как бы его ни оправдывал Манн – мужчина. Как живой! Моя цитата месяца:

Да и об остальных персонажах есть что сказать. Они замечательны, хотя частенько спорны.Теперь хотелось бы обратить внимание на сам текст. Я считаю, что мне очень повезло, потому что я взялась за эту книгу буквально сразу после того, как выползла из дебрей библейской географии, если это можно так назвать, иначе шквал нечитабельных названий просто свалил бы меня с ног. Но так оказалось вполне терпимо, хотя не отпустить словечко по этому поводу я не могу. Манну мало остановиться на каком-нибудь варианте, нет, он перечислит все наименования места, которые узнал в своих изысканиях. И варианты имен перечислит все. Вроде как кажется, что это подражание библейскому тексту, но если и так, то Манн малость переборщил. Сюда же, кстати – он очень, ну очень большое и въедливое внимание уделяет соотношению времени и географии с тем, что сказано в Писании. Мне это показалось совершенно лишним. Такое впечатление, будто не роман Манн писал, а научную диссертацию, которую ему потом предстоит защищать перед толпой ученых. Если и хотелось объяснить такие моменты, можно было сделать это попроще, не так многословно и доказательно.И отсюда мы плавно скатываемся к минусам. Мало того, что текст перенасыщен названиями, именами и мифологическим коктейлем, так еще и такими словечками, что просто ах! «Инвестигации» было иностранное, вавилонское слово» - как вам? А «мой респект перед тобой», высказанный Потифаром? Это далеко не все, персонажи романов то и дело сбиваются с библейских речей на современный юридический, и юмором это выглядит далеко не всегда. Проблемы перевода? Не знаю.Как не знаю и того, действительно ли в оригинале творится такая чертовщина с именами. «Исаак» на иврите будет звучать как «Ицхак». Автор назвал эту вариацию, и читатель ему благодарен за расширение кругозора. Но. Вот сидит Исаак, и вот к нему подходит тот-то, и Ицхак говорит… Мешанина в вариациях этих режет глаз. Тут Потифар, через абзац – Петепра. К слову, такого варианта я еще не слышала, в основном попадалось Петепре.К сожалению, в этом свете приходится упомянуть и «Пролог в высших сферах». Это любопытнейшая вещь, предшествующая последней книге, и говорит она о мыслях несколько строптивых ангелов, которые еще и немножко антисемиты (!), и падшим злом там называется некий Семаил. Формы такой мне слышать не приходилось, и то ли я чего-то не знаю, то ли это нарочито извращено, то ли опять же переводчик, который, как мне подозревается, кое-где с именами точно накосячил. И еще меня терзают смутные сомнения насчет обращения Иосифа к братьям… «Ребята»? Что, в самом деле? «Ребята, это ж я»? А что не «пацаны» тогда?Но вернемся к автору. И мой последний камешек в его сторону – это совершенно зря втиснутый, по-моему, рассказ о Фамари. Понимаю, хотелось держаться библейского текста, но мне это вкрапление показалось лишним, отвлекающим и в принципе ненужным. В Библии оно уместно только потому, что это ж Библия, там куча таких обрывов.На этом, пожалуй, закончу. Тетралогия эта заставила меня сказать немало, и это хорошо. Манн немного утомителен в своих перечислениях и отвлечениях, но всегда интересен, глубок и остроумен, и я отдельно благодарна ему за то, что он оживил библейскую историю – получилось у него это здорово, несмотря на некоторые не недостатки даже, а шероховатости, за которые зацепился мой глаз.Но ну его, этот глаз. Читайте!Долгая прогулка 2015, тур №8, август. Бонус. Команда ПЕРИПАТЕТИКИ

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 24
22.09.2021 20:53
Однако не зря говорят....

Однако не зря говорят. Книга долго и мучительно раскачивается. Изо всех сил старается поглотить нас своими мутными водами генеалогии. Но если пробраться сквозь это все, то получаешь награду достойную трудов.

Однако не зря говорят. Книга долго и мучительно раскачивается. Изо всех сил старается поглотить нас своими мутными водами генеалогии. Но если пробраться сквозь это все, то получаешь награду достойную трудов.

У этой книги были все основания мне совершенно НЕ понравиться:

- Религия. Я крайне негативно отношусь к литературе на эту тему.

- Генеалогия. Да кто кого породил для меня вместо снотворного идет изумительно еще со времен \"Сильмарилиона\".

- История. Да к ней я тоже отношусь весьма с опаской.

Но не смотря на все эти причины книга мне понравилась. Может я неправильно к ней отнеслась, может осмелилась не проникнуть в подкорку глубинного смысла. Но мне наплевать. Мне мой подход и взгляд понравились и я осталась довольна этой книгой. И виною тому несомненно автор.

Манн не просто взялся за весьма нелегкую тему - религию. Он подошел к вопросу досконально и кропотливо. Он описывает историю Иосифа и его семьи от предков к потомкам. Тщательно. Вдумчиво. С подробным анализом событий. Для этого труда автор явно использовал все доступные источники. Он подробно описывает почему он указывает те или иные данные, на чем он основывается в своих расчетах и умозаключениях. Кроме того, некоторые факты, использованные при написании книги, не могли не вызвать у меня смех. Сложно серьезно воспринимать описание использования \"имени божьего\".

Историческая подоплека, которая так же могла меня отпугнуть и испортить удовольствие, сумела меня порадовать. Факты приводились в общей картине, с описания обычаев. Да и вообще, периодически складывалось ощущение погружения в атмосферу эпохи.

Взять книгу нахрапом не получится. Как не пытайся. Она требует времени, тщательного подхода и даже перерывов. Для осмысления и просто отдыха. Но результат стоит всех усилий, и звание \"избранных\" знакомых с сим трудом тоже особая гордость.Прочитано в рамках игр Долгая прогулка 2015, тур 8 - август, бонус. Команда \"грызуны НЕгламурные и Крестики-нолики

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 25
22.09.2021 20:53
«Есть одна истина, которую...

«Есть одна истина, которую многие из нас забывают. Христос учил этому. Церковь учит этому… Хотя, если послушать большинство из нас, нынешних, то так не подумаешь. Никто в доброй вере не может погибнуть. Ни один. Буддисты, магометане, даоисты, самые чёрные из каннибалов, пожиравших когда-либо миссионеров… Если они искренни в своих чувствах, они будут спасены. Это чудесное милосердие Божие. Так почему бы Богу не получить удовольствия от встречи с честным агностиком в Судный день? Бог подмигнул бы ему и сказал: «Видишь, Я здесь, несмотря на всё то, чему тебя учили верить. Входи в Царство, которое ты честно отрицал».»

«Есть одна истина, которую многие из нас забывают. Христос учил этому. Церковь учит этому… Хотя, если послушать большинство из нас, нынешних, то так не подумаешь. Никто в доброй вере не может погибнуть. Ни один. Буддисты, магометане, даоисты, самые чёрные из каннибалов, пожиравших когда-либо миссионеров… Если они искренни в своих чувствах, они будут спасены. Это чудесное милосердие Божие. Так почему бы Богу не получить удовольствия от встречи с честным агностиком в Судный день? Бог подмигнул бы ему и сказал: «Видишь, Я здесь, несмотря на всё то, чему тебя учили верить. Входи в Царство, которое ты честно отрицал».»

\"Ключи от царства\" А. Дж. КронинСтранное чувство.

Ты месяц где-то неторопливо читал и перечитывал главы, подчеркивая и помечая цитаты. Где-то стремительно перелистывал электронные страницы, потому что оторваться было невозможно. И потом снова перечитывал, потому что сложно вместить в себя такой масштаб с первого раза.

Потом сел, посмотрел на ворох своих заметок и понял, что ничего не хочешь и не можешь рассказать об этой истории. У меня редко такое бывает, но это именно тот случай, когда только закрыв книгу я сразу знаю, что мне нужно будет её перечитать. Но не сейчас и не через месяц. И не мне нынешней. Скорее мне, только на пару десятков лет умнее и полнее жизненным опытом.

Потому что иначе просто никак. И мне очень обидно, что я столкнулась с этим монументом именно сейчас, не имея возможности даже частично осмыслить его. Поэтому и оценки не будет.А ещё я не знаю, что я могу рассказать об этой книге. Ведь я так долго к ней шла и так много ещё впереди.

Сначала была детская Библия, с яркими картинками и короткой историей Иосифа, которого я уже тогда не любила, но за жизнью которого было так интересно наблюдать. Потом были попытки чтения самой Библии и решение отложить её на потом. Теперь случился Томас Манн.

И это невероятно. Так далеко от промозглой \"Смерти в Венеции\" и скрипучей неторопливой семьи \"Будденброков\". Так несоизмеримо с ними. И так тяжело.Круг для Иакова, отца Иосифа, замкнут с самого начала. Видящие руки подведут его так же, как когда-то подвели незрячего отца. Круг для Иосифа и для читателя вместе с ним только открывается. Впереди будет глупое хвастовство, подлость, Египет и падения с взлетами. А ещё мудрость. Тихая и незаметная, но окрашивающая всем известные сюжеты новыми красками. Пожалуй, об этом и стоит рассказать. Потому что пересказывать пересказ это что-то ещё более жуткое, чем играть в сломанный телефон.Итак, моя пятерка фактов о \"Иосифе и братьях\":Во-первых, если вы ничегошеньки не знаете о библейских историях, урожаях, засухах и любви Иакова к Рахили, возможно, вам сначала стоит прочесть, нет не Библию, конечно, но хотя бы короткий пересказ для детей. Потому что иначе Манн может вас просто уничтожить. Различные трактования одного и того же имени, водоворот новых на каждой новой странице - в начале это сбивает с толку, отправляет рисовать схематические карты. А потом приходит понимание, что надо просто отпустить этот момент.И это, наверное, мой второй факт: воспринимайте эту книгу не как текст для анализа, познания, ещё чего-нибудь, воспринимайте его как историю. Как сказку или быль, которую рассказывает вам вечером кто-то из родных в детстве. И, внезапно, окажется, что события незаметно оседают в голове, и вы уже можете, пусть и не по манновски, но вполне внятно рассказать кому-то, о чем вы там читали и как там все было.В-третьих, мне невероятно понравилась первая книга. Намного больше, чем остальные части. И она же сложнее всего давалась. Надо было понять, как подстроиться под этот ритм, вникнуть в происходящее. Только первые двадцать страниц были перечитаны несколько раз. Хотя, в итоге, наверное, именно они и остались любимыми. Потому что взгляд немецкого классика на грехопадение, роль Бога в нем и в других \"первых\" проступках человека. Это именно то, как я сама вижу Ветхий Завет и то, почему не понимаю Новый (и пожалуйста, желающие поспорить на эту тему, пройдите мимо, я к вам в голову не лезу, уважайте мою). Да и сама история Иакова и Рахили одно из самых романтичных и честных мест тут. Ты врал? Встречай ложь под стать своей. Украденное благословение подарит богатство и счастье, но вместе с тем украдет долгие годы.В-четвертых, возможно я уже плохо помню первоисточник, но мне показалось, что пересказ расцвечен не только взглядами автора и интересными интерпретациями давно описанного, но и дополнен красочными описаниями того, что было опущено. И эти вставки делают не самую интересную из легенд живее. Заодно помогая посмотреть на неё под другим углом.И последнее, сам Томас Манн. Он узнаваем в каждой строчке этой тетралогии. Если вы уже читали у него что-нибудь другое и шло плохо - приготовьтесь, будет не легче точно, я бы даже сказала тяжелее. Если у вас это первая встреча, попробуйте лучше в начале что-то покороче. Или читайте. Спокойно, доверившись удаче и не сдаваясь после нескольких глав. Скорей всего вас захватит. Потому что это Манн. Лично для меня образец немецкой классики: тяжелый, вдумчивый, выверенный. Тут не будет легкости или сюрреализма. И веселья не будет.

Зато будет особая атмосфера - идеально подходящая именно той истории, которую автор рассказывает вам.

Не всегда легкая, очень часто вязковатая и тянущая, но такая, что оторваться сложно:

Думаю, самое правильное, что можно сказать после прочтения: читайте! Но только в одном случае, если вы точно уверены, что вы готовы. Потому что иначе не получится, не сложится. Круг замкнется, оставляя вас за бортом, и вызывая одно непонимание.

А это то, чего \"Иосиф и братья\" точно не заслужили. Deny , Anais-Anais и Meredith , замечательные мои, просто спасибо, что вы рядом!

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 26
22.09.2021 20:53
Урим и туммим* Если...

Урим и туммим* Если нелегко разобраться в нравственном мире, где солнечное сплошь и рядом отдает преисподней*, то разобраться в тетралогии «Иосиф и его братья» – еще сложнее*. Поначалу мне казалось, что тут будет популярное изложение библейских событий, но читая книгу я постепенно выяснил, что мне это именно «казалось».Наверное, правильнее было бы назвать эту рецензию «The game» (с явной аллюзией на фильм с Майклом Дугласом в главной роли), потому что на предпоследней странице, в предпоследнем абзаце, все мысли сошлись в одной точке. Игра. The game.Терпение. Немного терпения, и я объясню, что я имел в виду:) Дальше...

Урим и туммим* Если нелегко разобраться в нравственном мире, где солнечное сплошь и рядом отдает преисподней*, то разобраться в тетралогии «Иосиф и его братья» – еще сложнее*. Поначалу мне казалось, что тут будет популярное изложение библейских событий, но читая книгу я постепенно выяснил, что мне это именно «казалось».Наверное, правильнее было бы назвать эту рецензию «The game» (с явной аллюзией на фильм с Майклом Дугласом в главной роли), потому что на предпоследней странице, в предпоследнем абзаце, все мысли сошлись в одной точке. Игра. The game.Терпение. Немного терпения, и я объясню, что я имел в виду:) Дальше...

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 27
22.09.2021 20:53
Мы закольцованы во времени,...

Мы закольцованы во времени, зажаты в его тисках, заперты в его вечном круговороте. Наша отчаянная и прекрасная жизнь, реальность, которой мы дышим, кажется нам новенькой, только что вытканной, подогнанной под нас лёгкой рукой непревзойдённого мастера. Мы считаем себя уникальными и потому не видим, а если и видим, то не узнаём — одни и те же узоры, повторённые и повторяемые раз за разом, круг за кругом. Их не так уж много, этих узоров. И историй — тоже. Потому что то, что вершилось тысячи лет назад, возвращается и вершится здесь и сейчас, и в будущем, и над временем, и внутри него, и вне. Снова и снова замирает дитя у бездны, и отец его, любящий и потому особенно уязвимый, снова и снова не успевает поймать за рукав, удержать — не успевает, спасти — не может. И уходят малые мира сего из отчего дома, и возвращаются возмужавшими, чтобы уйти в очередной раз. День за днём и век за веком на том же самом месте и в то же самое время сын человеческий снова и снова подставляет щеку для предательского поцелуя. Из живой крови и плоти вырастает великий миф и вплетается в кровь и плоть живую. Да так, что и не отличишь уже, где заканчивается одно и начинается другое. Стёрты границы, смазаны некогда отчётливые контуры, и нет больше нас вне Истории — как нет смерти вне жизни и жизни вне смерти. Странное это ощущение сопричастности к событиям столь далёким, что одна мысль о них вызывает головокружение, возникает не на пустом месте и осознаётся не сразу. Маленькими шажками, неуверенными и робкими поначалу ступаем мы на библейскую землю, растерянно озираемся по сторонам, ищем за что бы ухватиться, дабы не потерять ориентиры, не запутаться в собственной родословной, не заблудиться в забытом своём прошлом. И хорошо, что ведёт нас человек, знающий своё дело, не столько проводник, сколько страж и хранитель памяти. Художник, чья палитра словесных красок поражает воображение, историк, чья эрудированность вдохновляет на книжные подвиги. Кажется, ему известно всё. Кажется, и нам это известно тоже, во всяком случае, чем дальше мы идём с ним рука об руку, тем больше вспоминаем, а вспомнив — начинаем проживать заново. Вместе с Иаковом обманываем и обманываемся; вместе с Рахилью ждём благословленное дитя и, не дождавшись, принимаем на колени чужое; покрасневшими Лииными глазами ревниво следим за мужем, выбравшим из всех своих крепких и твёрдо стоящих на земле сыновей, хрупкого мальчика с тёмными глазами миловидной; разбитыми губами Иосифа взываем к милости братьев и его же руками прижимаем к груди их шальные головы; отнимаем последнюю надежду у любящих нас больше жизни и одариваем их вином и хлебом в страшные годы отчаяния... И до чего же больно нам, вспомнившим, что любое падение обернётся подъёмом, а смерть — новой жизнью. Не радость, нет — боль, нутряная, тягучая, непреходящая не даёт нам покоя. Потому что видим теперь, потому что знаем — всё это было с нами, и есть в нас, и будет, и никуда мы от этого не денемся. И не страшно совсем, нет, просто — больно. Как бывает больно живым... только живым — и бывает. Вот и получается, что Томас Манн не историю нам рассказывает, не библейский миф интерпретирует, а совершает нечто намного большее и важное — возвращает нам нас самих же, таких, какими мы и должны быть — чувствующих, страдающих, любящих. И путь наш, след в след повторяющий путь благословенного мальчика, ведёт не в далёкое ветхозаветное прошлое, а в день сегодняшний, в наше здесь и сейчас, где бы оно ни было.Удивительная \"Прогулка\" получилась в этом месяце. Долгая и по-настоящему прекрасная.

Мы закольцованы во времени, зажаты в его тисках, заперты в его вечном круговороте. Наша отчаянная и прекрасная жизнь, реальность, которой мы дышим, кажется нам новенькой, только что вытканной, подогнанной под нас лёгкой рукой непревзойдённого мастера. Мы считаем себя уникальными и потому не видим, а если и видим, то не узнаём — одни и те же узоры, повторённые и повторяемые раз за разом, круг за кругом. Их не так уж много, этих узоров. И историй — тоже. Потому что то, что вершилось тысячи лет назад, возвращается и вершится здесь и сейчас, и в будущем, и над временем, и внутри него, и вне. Снова и снова замирает дитя у бездны, и отец его, любящий и потому особенно уязвимый, снова и снова не успевает поймать за рукав, удержать — не успевает, спасти — не может. И уходят малые мира сего из отчего дома, и возвращаются возмужавшими, чтобы уйти в очередной раз. День за днём и век за веком на том же самом месте и в то же самое время сын человеческий снова и снова подставляет щеку для предательского поцелуя. Из живой крови и плоти вырастает великий миф и вплетается в кровь и плоть живую. Да так, что и не отличишь уже, где заканчивается одно и начинается другое. Стёрты границы, смазаны некогда отчётливые контуры, и нет больше нас вне Истории — как нет смерти вне жизни и жизни вне смерти. Странное это ощущение сопричастности к событиям столь далёким, что одна мысль о них вызывает головокружение, возникает не на пустом месте и осознаётся не сразу. Маленькими шажками, неуверенными и робкими поначалу ступаем мы на библейскую землю, растерянно озираемся по сторонам, ищем за что бы ухватиться, дабы не потерять ориентиры, не запутаться в собственной родословной, не заблудиться в забытом своём прошлом. И хорошо, что ведёт нас человек, знающий своё дело, не столько проводник, сколько страж и хранитель памяти. Художник, чья палитра словесных красок поражает воображение, историк, чья эрудированность вдохновляет на книжные подвиги. Кажется, ему известно всё. Кажется, и нам это известно тоже, во всяком случае, чем дальше мы идём с ним рука об руку, тем больше вспоминаем, а вспомнив — начинаем проживать заново. Вместе с Иаковом обманываем и обманываемся; вместе с Рахилью ждём благословленное дитя и, не дождавшись, принимаем на колени чужое; покрасневшими Лииными глазами ревниво следим за мужем, выбравшим из всех своих крепких и твёрдо стоящих на земле сыновей, хрупкого мальчика с тёмными глазами миловидной; разбитыми губами Иосифа взываем к милости братьев и его же руками прижимаем к груди их шальные головы; отнимаем последнюю надежду у любящих нас больше жизни и одариваем их вином и хлебом в страшные годы отчаяния... И до чего же больно нам, вспомнившим, что любое падение обернётся подъёмом, а смерть — новой жизнью. Не радость, нет — боль, нутряная, тягучая, непреходящая не даёт нам покоя. Потому что видим теперь, потому что знаем — всё это было с нами, и есть в нас, и будет, и никуда мы от этого не денемся. И не страшно совсем, нет, просто — больно. Как бывает больно живым... только живым — и бывает. Вот и получается, что Томас Манн не историю нам рассказывает, не библейский миф интерпретирует, а совершает нечто намного большее и важное — возвращает нам нас самих же, таких, какими мы и должны быть — чувствующих, страдающих, любящих. И путь наш, след в след повторяющий путь благословенного мальчика, ведёт не в далёкое ветхозаветное прошлое, а в день сегодняшний, в наше здесь и сейчас, где бы оно ни было.Удивительная \"Прогулка\" получилась в этом месяце. Долгая и по-настоящему прекрасная.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 28
22.09.2021 20:53
Прошлое — это колодец...

Прошлое — это колодец глубины несказанной (с)И чтение тетралогии Томаса Манна «Иосиф и его братья» для меня стало погружением в этот колодец, долгим и трудным путешествием в прошлое. В давнее прошлое, безмерно далёкое от меня по времени и столь же далёкое по тематике, никогда особо не привлекавшей моего внимания.

Прошлое — это колодец глубины несказанной (с)И чтение тетралогии Томаса Манна «Иосиф и его братья» для меня стало погружением в этот колодец, долгим и трудным путешествием в прошлое. В давнее прошлое, безмерно далёкое от меня по времени и столь же далёкое по тематике, никогда особо не привлекавшей моего внимания.

Однако, я никак не могу сказать, что осталась разочарованной. Приобщиться к чему-либо новому (пусть даже относительно новому, ведь когда-то давно я всё же начинала читать библейские тексты) всегда приятно. И вдвойне, если не больше, приятно сделать это под руководством такого писателя-мастера как Томас Манн. Несмотря на то, что ветхозаветные истории, поведанные на страницах тетралогии, не лежат в области моих интересов, я оценила по достоинству проделанную автором работу. И пусть даже я не всегда эмоционально была с героями, но я, как и мюнхенская машинистка писателя, готова сказать: «Ну вот, теперь хоть знаешь, как все это было на самом деле!». А ведь это тоже показатель авторского мастерства, когда ты на слово веришь писателю и не возникает сомнений в правдивости изложения. Да и какие могут быть сомнения, когда каждый мало-мальски значимый факт, имеющий влияние на жизнь главного героя, рассматривается словно бы под лупой. В поисках правды автор проводит глубочайший анализ, который выливается в объёмнейшие абзацы текста, порой утомительные в своей философической сущности, но даже это лишь вызывает во мне ещё большее уважение, потому что создается впечатление, что Томас Манн докопался-таки до истины.Неоднократно на страницах романов встречаются мысли о том, что рассказываемая история уже известна читателю, и что автор будто бы лишь добавляет подробностей, чтобы оживить и полнее передать её. Но лично меня заставил под другим углом посмотреть на всю тетралогию вот этот абзац из последней, четвёртой книги, содержащий столь колоритное сравнение:

И, действительно, оглядываясь назад, на уже прочитанные романы, понимаешь, что в изложении Томаса Манна история выглядит живой.Что тронуло меня и показалось самым волнующим во всей тетралогии – это описания женских судеб и попытки проникнуть в женскую психологию. История Рахили, её ожидание материнства и тяжелые роды, выписаны поистине драматично и не могут оставить равнодушным, по-моему, никого. Образ гордой Лии так и стоит перед глазами. И Фамарь, рассказ о судьбе которой, может быть, выглядит лишним в истории об Иосифе, но саму её никак не назовёшь лишней в череде женских образов. Ведь все они дополняют друг друга и полнее раскрывают женскую природу, со всеми её женскими слабостями и, что важнее, женской силой, которая у каждой женщины в тетралогии выражается по-своему. Особое место занимает в этом ряду образ Мут-эм-энет, или просто Эни, страсть которой к Иосифу в коротком изложении, несомненно, выглядела бы развратной. Но Томас Манн проводит такой анализ внешних и внутренних факторов, что невозможно уже не оправдать эту несчастную по сути женщину.

Мужских образов в тетралогии намного больше, нежели женских, однако, эмоционально они тронули меня меньше. Хотя и здесь автор постарался проникнуть в психологию поступков героев, и аналитические его отступления были длинны и подробны. Может быть, как раз объёмные философские рассуждения, затрагивающие извечные вопросы взаимоотношений человека и бога, жизни и смерти отвлекали от чувственного восприятия персонажей как живых людей. А некоторые мысли, актуальные и сегодня, словно возвращали меня в настоящее время, тем самым отдаляя от сюжета.

Я не могу назвать себя религиозным человеком, и я не знаток истории. Потому чтение тетралогии, сюжет которой основан на исторических событиях, к тому же описанных в библейских текстах, было для меня довольно трудным. И всё же я поставила самую высокую оценку как дань уважения автору за проделанный им кропотливый труд. Труд во всех отношениях монументальный, который не каждому дано понять и оценить именно из-за его глубины и монументальности. Труд, до которого, быть может, мне надо ещё дорасти, чтобы вернуться вновь.Книга прочитана в рамках игры Долгая Прогулка 2015, команда Оркестр военно-морской кавалерии.

И как обычно - спасибо diman_nikolaev и Rita389 . Ну а почему бы не сказать спасибо хорошим людям?

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 29
22.09.2021 20:53
Начну с того, что...

Начну с того, что выражу огромную благодарность своим сокомандницам за то, что предупредили о предисловии, что через него надо продраться, а далее будет сюжетно и интересно. Потому что открыв книгу, я чуть не закрыла ее обратно. Предисловие - это невыразимая мука и скука. Ниочемное ни о чем.

Начну с того, что выражу огромную благодарность своим сокомандницам за то, что предупредили о предисловии, что через него надо продраться, а далее будет сюжетно и интересно. Потому что открыв книгу, я чуть не закрыла ее обратно. Предисловие - это невыразимая мука и скука. Ниочемное ни о чем.

Правда, когда оно кончилось, мне не полегчало. Не прочитав и трети книги, я поняла, что ничего не поняла, и полезла в интернет пробежать глазами библейский сюжет. Не хотелось оттуда выдрать спойлеры, но хотелось разобраться, кто есть кто и кому приходится, ибо эта витиеватость Манновского слога только запутывала. А уж это называние чуть ли не каждого героя стопицот вариантами его имени и вовсе заводило в тупик, все думалось, тот же это Исаак или это какой-то другой Ицхак.

И знаете, помогло! Вычислила всех героев и их родственные связи и пустилась в дальнейшее, наконец-то осознанное, чтение.Если вычесть постоянные забеги вперед в повествовании, то оно вполне неплохо. Этакая семейная сага, где указаны действующие лица, но первоначально важно узнать об их предках. Так тут мы узнаем о судьбе отца Иосифа. Иаков мне показался очень здравомыслящим, сносным. Особенно занятным были годы службы у Лавана и отношения меж Лией и Рахилью. И вдвойне приятна мне справедливость, восстановленная Лаваном, если можно это так назвать, не зря он брат сестры своей Ревекки. Как она схитрила в пользу сына Иакова, так и Лаван схитрил в пользу старшей дочери Лии. И это было весело.

Отличает первую часть дотошное описание каждого маленького шажка: ужин, договор, обряд, наряд и т.д. Слишком дробятся главы, не успеваешь сконцентрироваться. Напрягают постоянные боги, называемые кучей имен, напрягает прославление беременности как обязательности, в смысле столь пристального внимания к этому. В годы юношества Иосиф стал отвратителен мне. Это избалованный, вздорный и сумасбродный парень, кичившийся своей красотой и умом, ну а впрочем, не его это вина, наверное, ведь все без устали повторяют, что он бог, а остальные мелкие сошки. Гордыня-страшная штука. Между тем, Иосиф всего лишь стукач и выскочка.

И то, что сотворили с ним братья, он как бы заслужил, нет, я вовсе не одобряю такой жестокости, но к тому моменту меня саму Иосиф довел до белого каления. И я готова почти оправдать их за все сотворенное, за ложь отцу, потому что и отец виноват, можно иметь любимчика средь сыновей, но так откровенно выделять его... А остальные просто хотели быть любимыми тоже, просто хотели внимания и ласки. А Исаак даже в моменты скорби не принял их утешений, все колол тем, что неприятно ему.

Благо, что Иосиф наконец-то понял и осознал всю \"прелесть\" своего поведения, видимо, не зря получил нагоняй)

В этой части слишком много занудных рассуждений, болтовни и историй, которые ни к чему не ведут. Разве что показывают хитрость и ловкий ум главного героя, но это нескромно что ли. Третья книга потянулась жвачкой: наиподробнейшее описание путешествия Иосифа с измаильтянами в Египет. Конечно, все упомянутое так легко представить, в этом плюс творчества Манна, у него все до мелочей разрисовано. Но бездеятельное описание меня не трогает. Да, на пути возникают города и крепости, там свои особенности, боги, люди, облачения, традиции, чудеса архитектуры, так сказать. Да, это красиво, да, это перед глазами, но меня это только усыпляет, хотя иногда и разбавляется диалогами. Служба и возвышение Озарсифа стало интересной частью, такое ощущение, что половину каждой книги занимает тягомотная мура, а другую половину отличное повествование с динамикой и диалогами. Так в этой части вперед выступают интриги и любовь (опустим занятную встречу Иосифа с Петепра, брюзжание Гуйи и Туйи, роль Монт-Кау в судьбе Иосифа). Самое вкусное это ж дела амурные! О, это была жаркая страсть Мут, это были происки карлика Дуду. Это непередаваемые оттенки чувств в сложной ситуации.

И скомканный конец, который не под стать бушевавшим всю книгу эмоциям, смазал впечатления, так как запоминается чаще последний штрих, а здесь баланс сместился и...пфф. Жаль.Как ни удивительно, но последняя книга выбивается тем фактом, что здесь-таки она интересна своей первой половиной. И читается легко. Склонна думать, что Иосиф возмужал и стал вести себя достойнее, хотя временами все равно кичится и ведет себя как дебил. Ожидаемся скука при чтении его пребывания в яме не настигла меня, благодаря начальнику темницы Маи-Сахме и пекарю с виночерпием. Но особое удовольствие принесла мне встреча с фараоном Мени. Семнадцатилетний юнец вещает такое, что обхохочешься. Одним словом, я смеялась и прям упивалась общением фараона со своей матерью и женой Тити.Затем повествование переходит к семейству Иакова. Болотная тянучка вернулась. Непонятно зачем была нужна эта история о Фамарь, конечно, она есть по факту, но к Иосифу вообще никак не относится, поэтому мне показалась лишней вставкой, занимающей место.

Последующие события совершались очень быстро - встреча с братьями, открытие им, отец - а для восприятия были тошнотворны. Все такие туполобые, наиграно идиотски себя ведут, строят невесть кого.

Уже хотелось, чтоб книга кончилась, но нет, что-то еще приберег автор, решил помучить ерундовыми ответвлениями о делоустройстве в Египте при Иосифе.Смерть Иакова расписана в мельчайших деталях, растянута как жвачка, совершенно не нужна уже, как по мне, потому что удовольствие уже получено от всего текста, пора бы остановиться, чтоб не превращать книгу в фарс. Но дотошное описание благословения, шествия снесло на нет всю радость чтения и вызывало лишь недоумение.

Наконец-то точка поставлена. Ура, свобода!После штурма Евангелий в годы учебы я не охотник до библейской тематики. Поэтому чтение изначально не казалось мне праздником, хотя надо вылезать из зоны комфорта и просвещаться, развиваться и просто дать шанс подобным темам. Вдруг да и? А потом бросить книгу стало, что называется, западло. Я не кололась и жевала кактус, но и не получила того самого кайфа от прочтения.

Но Манн-чародей слова. И это огромнейшее достоинство книги.

Что более всего удалось господину Томасу Манну - так это необычайно оживить ветхозаветную историю. Из коротенького описания событий он вырастил правдоподобную картину жизни, отразившую быт, нравы, характеры того времени. Диалоги кажутся реальными, описания уместными. Верится, что все могло бы быть так. А может и на самом деле было, не так ли?

Отдельно отмечу присутствие автора в тексте. Он время от времени проявляется длинными отступлениями рассуждающего и поясняющего характера. Он объясняет тот или иной путь развития сюжета, почему было избран такой ход, от чего зависело, подкреплено ли другими материалами или полностью воссоздано волей и фантазией автора, толкует о поступках героев, чтоб у читателей не осталось вопросов по поводу действий персонажей, то есть показывает единственно верный ход вещей.

Это, конечно, хорошо, это правильно и необходимо. Но так скучно, что зевание накатывало ежеминутно. И это явное потакание автора Иосифу, заметное любование им не находило отклика в душе моей, а это вдвойне обидно, если читатель не на одной волне с автором.Ах, Томас Манн, пожалуй, лучше я перечитаю ваших Будденброков, чтоб насладиться талантом обращения со словом. Всё поинтереснее будет.\"Долгая прогулка\", бонус

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 30
22.09.2021 20:53
Монументальный труд требует усилия,...

Монументальный труд требует усилия, первые пятьдесят страниц книги кажутся неподъемными. Множество ветхозаветных и исторических лиц, мест и событий. Не помешает предварительное общее знакомство с заключённой в названии библейской историей, даже несколькими, ведь повествование ведётся от Авраама через Исаака и Иакова к Иосифу и его братьям. Но и известные нам события Томас Манн рассказывает в таких деталях и так ярко, психологически подробно и точно, что события и лица буквально оживают перед нами. Особый язык книги со множеством архаизмов и заимствований, кажется, специально изобретён автором для его книги. К этому языку привыкаешь, он - важная, неотъемлемая часть повествования. И даже спустя более года после прочтения книги, он звучит в голове, ведь ничего подобного раньше не встречалось и вряд ли встретится. Описание героев и диалоги между ними занимают страницы. Особенно запомнился многостраничный диалог между Потифаром и его женой и трогательное обращение Иакова к, как он думает, Рахили, его молодой жене в их первую брачную ночь. Они наполнены иронией, юмором и драмой, такие непохожие, как не похожи их герои. Конечно, нужно помнить, что перед нами роман лауреата Нобелевской премии по литературе 1929 года, то есть книга «Иосиф и его братья» написана уже после присуждения премии, что ничуть не умаляет таланта автора. Наоборот, мы видим насколько Манн разнообразен в выборе сюжетов и способах их изложения. Интеллектуальная проза сложна, но тем же она и хороша. Она меняет представление о том что такое вообще хорошая книга. Так вот, перед вами образец хорошей интеллектуальной прозы, который совершенно точно требует вашего внимания и ваших усилий.

Монументальный труд требует усилия, первые пятьдесят страниц книги кажутся неподъемными. Множество ветхозаветных и исторических лиц, мест и событий. Не помешает предварительное общее знакомство с заключённой в названии библейской историей, даже несколькими, ведь повествование ведётся от Авраама через Исаака и Иакова к Иосифу и его братьям. Но и известные нам события Томас Манн рассказывает в таких деталях и так ярко, психологически подробно и точно, что события и лица буквально оживают перед нами. Особый язык книги со множеством архаизмов и заимствований, кажется, специально изобретён автором для его книги. К этому языку привыкаешь, он - важная, неотъемлемая часть повествования. И даже спустя более года после прочтения книги, он звучит в голове, ведь ничего подобного раньше не встречалось и вряд ли встретится. Описание героев и диалоги между ними занимают страницы. Особенно запомнился многостраничный диалог между Потифаром и его женой и трогательное обращение Иакова к, как он думает, Рахили, его молодой жене в их первую брачную ночь. Они наполнены иронией, юмором и драмой, такие непохожие, как не похожи их герои. Конечно, нужно помнить, что перед нами роман лауреата Нобелевской премии по литературе 1929 года, то есть книга «Иосиф и его братья» написана уже после присуждения премии, что ничуть не умаляет таланта автора. Наоборот, мы видим насколько Манн разнообразен в выборе сюжетов и способах их изложения. Интеллектуальная проза сложна, но тем же она и хороша. Она меняет представление о том что такое вообще хорошая книга. Так вот, перед вами образец хорошей интеллектуальной прозы, который совершенно точно требует вашего внимания и ваших усилий.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 31
22.09.2021 20:53
Не могу не отдать...

Не могу не отдать должное этому труду, но для меня это оказалось весьма нудным чтением, последнюю часть которого я уже откровенно домучивала. Здесь немало всякого: подробности библейской истории, юмор (местами стеб), атмосфера кочевой жизни и древнего Египта, персонажи (интересные, если читателю нравится сама история), мифология. Самое интересное и самое сложное - это стремление автора увязать историю в некий космос, связав ее и с более древней мифологией (Иштар, Гильгамеш, Исида, Осирис и прочая честная компания), и с более поздними религиозными представлениями (история о Христе хоть и не упоминается прямо, но без труда угадывается), и закольцевав в самой себе: куча повторений, совпадений, предопределений в разных масштабах, от жизни самого Иосифа до связи его с предками. Например, в яме Иосифу пришлось сидеть дважды (причем первая символизирует смерть и воскрешение, характерное для того же Осириса), а история с кражей благословения начинается Иаковом, а продолжается, пусть и не столь явным образом, и у Иосифа, и у его детей... Вот чего тут еще много: символов. И текста: местами уже даже не многословие, а словоблудие. Расписать на пару страниц фразу \"Прошло семь лет\", толком не сообщив читателю ничего - ну такое. А вот приземленности маловато. Все и всё тут витает в высших сферах, и получить удовольствие от происходящего можно, лишь настроившись на эту волну. Любые личные переживания осложняются осознанием героев своего предназначения, участия в некой масштабной истории. Они не могут поступать иначе не только потому, что это соответствует их внутренней логике и убеждениям, а потому, что им на роду написано играть определенную роль, и они, пусть смутно, но чувствуют это. А это накладывает отпечаток и на отношение к героям меня, как читателя: ни один не оказался близок и интересен в человеческом контексте. Просто кто-то не нравился больше, кто-то не нравился меньше. Вообще все герои получились какие-то непривлекательные, ненастоящие. Впрочем, история явно не о человеческих отношениях.В общем, ощущение масштабности есть, а удовольствия (для меня, по крайней мере) - минимум. Где там обещанная аннотацией идея гуманизма, я тоже не уловила (надо думать, погребена многословием). Вместо нее - божественный промысел, перетекающий в уверенность Иосифа и подобным ему в своей избранности, которая дарит ему титаническое спокойствие и способность ждать удобного случая, чтобы правильно разыграть свою роль, оказаться на самом верху - и говорить о божественном промысле и своей избранности. При этом прочитать такой талмуд все равно будет интереснее, чем скупой библейский текст (по крайней мере, если Библия читается далеким от религии человеком, воспитанным так или иначе в атеизме), герои здесь раскрываются достаточно полно и логично, а в памяти останутся не только Иаков, Рахиль, Иосиф и Вениамин, но и такие интересные люди, как Лаван, Лия, Фамарь, Рувим, Иуда, \"Красные\" Исав и Измаил... Сколько Библию ни штудируй, второстепенные персонажи невольно отсеиваются. А у Манна они заиграли своими красками.Первая часть раздражала тем, что автор то и дело перескакивал с художественного повествования на какой-то исследовательский тон (это уж не говоря о всяческих размышлениях). До конца книги это никуда не делось, просто с какого-то момента я уже приспособилась и смирилась, поняла, что это рассказ не об Иосифе, а о том, как создается история и вообще жизнь. И в таком случае, конечно, не обойтись без того, чтобы история не \"комментировала саму себя\". Тот случай, когда книга не понравилась (мне кажется, можно было рассказать то же самое покороче), но и отрицательной оценки она явно не заслуживает.Книга прочитана в игре Собери их всех!

Не могу не отдать должное этому труду, но для меня это оказалось весьма нудным чтением, последнюю часть которого я уже откровенно домучивала. Здесь немало всякого: подробности библейской истории, юмор (местами стеб), атмосфера кочевой жизни и древнего Египта, персонажи (интересные, если читателю нравится сама история), мифология. Самое интересное и самое сложное - это стремление автора увязать историю в некий космос, связав ее и с более древней мифологией (Иштар, Гильгамеш, Исида, Осирис и прочая честная компания), и с более поздними религиозными представлениями (история о Христе хоть и не упоминается прямо, но без труда угадывается), и закольцевав в самой себе: куча повторений, совпадений, предопределений в разных масштабах, от жизни самого Иосифа до связи его с предками. Например, в яме Иосифу пришлось сидеть дважды (причем первая символизирует смерть и воскрешение, характерное для того же Осириса), а история с кражей благословения начинается Иаковом, а продолжается, пусть и не столь явным образом, и у Иосифа, и у его детей... Вот чего тут еще много: символов. И текста: местами уже даже не многословие, а словоблудие. Расписать на пару страниц фразу \"Прошло семь лет\", толком не сообщив читателю ничего - ну такое. А вот приземленности маловато. Все и всё тут витает в высших сферах, и получить удовольствие от происходящего можно, лишь настроившись на эту волну. Любые личные переживания осложняются осознанием героев своего предназначения, участия в некой масштабной истории. Они не могут поступать иначе не только потому, что это соответствует их внутренней логике и убеждениям, а потому, что им на роду написано играть определенную роль, и они, пусть смутно, но чувствуют это. А это накладывает отпечаток и на отношение к героям меня, как читателя: ни один не оказался близок и интересен в человеческом контексте. Просто кто-то не нравился больше, кто-то не нравился меньше. Вообще все герои получились какие-то непривлекательные, ненастоящие. Впрочем, история явно не о человеческих отношениях.В общем, ощущение масштабности есть, а удовольствия (для меня, по крайней мере) - минимум. Где там обещанная аннотацией идея гуманизма, я тоже не уловила (надо думать, погребена многословием). Вместо нее - божественный промысел, перетекающий в уверенность Иосифа и подобным ему в своей избранности, которая дарит ему титаническое спокойствие и способность ждать удобного случая, чтобы правильно разыграть свою роль, оказаться на самом верху - и говорить о божественном промысле и своей избранности. При этом прочитать такой талмуд все равно будет интереснее, чем скупой библейский текст (по крайней мере, если Библия читается далеким от религии человеком, воспитанным так или иначе в атеизме), герои здесь раскрываются достаточно полно и логично, а в памяти останутся не только Иаков, Рахиль, Иосиф и Вениамин, но и такие интересные люди, как Лаван, Лия, Фамарь, Рувим, Иуда, \"Красные\" Исав и Измаил... Сколько Библию ни штудируй, второстепенные персонажи невольно отсеиваются. А у Манна они заиграли своими красками.Первая часть раздражала тем, что автор то и дело перескакивал с художественного повествования на какой-то исследовательский тон (это уж не говоря о всяческих размышлениях). До конца книги это никуда не делось, просто с какого-то момента я уже приспособилась и смирилась, поняла, что это рассказ не об Иосифе, а о том, как создается история и вообще жизнь. И в таком случае, конечно, не обойтись без того, чтобы история не \"комментировала саму себя\". Тот случай, когда книга не понравилась (мне кажется, можно было рассказать то же самое покороче), но и отрицательной оценки она явно не заслуживает.Книга прочитана в игре Собери их всех!

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 32
22.09.2021 20:53
Эту книгу я читала...

Эту книгу я читала месяца 2. Просто решила, что буду читать по 50-100 страниц в день, и осилила её.

Эту книгу я читала месяца 2. Просто решила, что буду читать по 50-100 страниц в день, и осилила её.

Томас Манн пересказывает библейские истории и воспринимается его двухтомник легче, чем Библия. Хотя времени на него уходит больше.

Библейские герои у него становятся живыми людьми. Их поступки - логичными и оправданными. А если НЕ логичными, так просто человеческими.Книга написана с юмором, если читать внимательно, можно это заметить.

За те недели и месяцы, что мы провели вместе, я свыклась с этой книгой, и мне тяжело было закрыть последнюю страницу. Может быть когда-нибудь, я возьмусь её перечитать.

Чтобы говорить со значением:

- Я читала \"Иосифа и его братьев\". Дважды.О других трудных книгах в моем блоге:Прочитай и гордись

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 33
22.09.2021 20:53
\"...надежда лучше всего приживается...

\"...надежда лучше всего приживается там, где для неё совсем нет места...\"

\"...надежда лучше всего приживается там, где для неё совсем нет места...\"

\" Пока нет итога, налицо только поступки, а поступки могут казаться дурными. Но когда итог известен, о поступках нужно судить по нему\".Эта огромная тетралогия Томаса Манна, над которой автор трудился с 1933 по 1943 год, станет моим личным достижением в этом году, а может и во всей жизни. Это было давно запланированное и можно сказать выстраданное чтение. Но оно того стоило.Всем известная библейская история о Иосифе - любимце своего отца Иакова, которому было суждено быть проданным в рабство собственными братьями и после стать помощником самого фараона, стать Иосифом - кормильцем. Как заметил сам автор, одно дело - знать сюжет, совсем другое - быть его очевидцем, перенестись из легенды в реальность со всеми подробностями и нюансами. Ведь были же у братьев какие-то свои мотивы, свои причины так ненавидеть своего младшего брата. Томас Манн очень доходчиво и наглядно продемонстрировал эти резоны. Начал с того, что описал историю отца Иосифа - Иакова, которая тоже является немаловажным моментом во всей истории. Человеку не дали жениться на любимой женщине, подсунули её сестру, ещё каких-то служанок. И это за все труды и праведные поступки. А, обретя любимую женщину, выявились трудности с продолжением рода. Но это долгая история. Речь не о том. Современному человеку очень трудно понять всю логику тех далёких времён. Даже подумать страшно, как давно это было. После Авраама, но до Моисея. Мы так далеко ушли от тех людей своим устройством жизни, своим укладом и представлениями, что просто диву даёшься как автору удалось так глубоко проникнуть не только в логику действий своих героев, но и озвучить их помыслы и мотивы.

Этот огромный эпос начинается довольно сложным прологом (\"Сошествие в ад\"), который описывает прошлое \"колодец глубины несказанной\". Сколько бы исследователь не копал, он только больше приблизится к осознанию того, что первоосновы человечества недостижимы. Но в то же время на протяжении всего произведения автор не один раз указывает на то, что любая история не случается в первый раз. Это всегда уже было. И любой человек при всей его уникальности повторяет историю какого-то далёкого прачеловека. Очень трудное произведение всё же достойно прочтения и в наши дни. После первой книги оторваться уже довольно трудно. Всё-таки Томас Манн - настоящий мастер. Его тетралогия -уникальный труд. Это как исторический роман с элементами фантазии, иронии и размышлений автора. И я нисколько не жалею, что потратила столько дней на его прочтение.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 34
22.09.2021 20:53
IГениальная книга, в преддверии...

IГениальная книга, в преддверии которой \"Волшебная гора\" была лишь разминкой, скупым пересказом, беглым изложением смысла. Томас Манн, и без того не склонный к поспешности, в \"Иосифе\" - развернул - идеи, образы, время и даже само бытие - при этом неизбежно преумножив слова.Живые мнения о романе я могу разделить на три категории: 1 - не осилил, 2 - ура, я это сделал (в моем издании 1600 страниц плотным набором букв), 3 - гениальная вещь, после которой читать что либо еще не имеет смысла, по крайней мере, некоторое время.На самом деле я удивился многочисленности второй категории. Нет, понимаю, если бы речь шла об \"Улиссе\" - там, правда, надо постараться. Но понять в чем сложность восприятия \"Иосифа\" мне сложно. Неужели вся загвоздка лишь в объеме? Это странно, мы же, читая, не за количеством наименований гонимся. Хотя, надо признать, романист Томас Манн обладает специфическим, въедливым языком, пронзая которым события, места, предметы, время - он не оставляет ни одного пустого или сокрытого уголка - всё предстает перед читателем на страницах книги. И здесь, в \"Иосифе\", вступление на 60 страниц - действительно идет совсем не по маслу, надо поднапрячься, постараться и затем, увязнув в неопределенности времени, погрузиться в увлекательную историю.IIТомас Манн взял библейский миф об Иосифе и раскрыл его в четырех, выходящих по мере написания, книгах... Здесь становится сложно хоть немного приблизиться к описанию сути явленного нам. Потому что роман оставляет далеко позади привычную форму повествования, где с кем-то что-то случается, кто-то через что-то проходит и всё становится каким-то определенным образом. \"Будденброки\", за которые он получил Нобелевскую премию - вот типичнейший мощнейший роман. А \"Иосиф и его братья\" - не роман. И не философский трактат тоже. И, конечно, не какая-нибудь форма эссе. Он - исследование - памяти, (вездесущего) времени, человечества и человека, а так же всевозможных, переплетающихся форм прошедшего, настоящего и будущего.По мере чтения, становится очевидно - не просто так Томас Манн выбрал эту историю, не только для того, чтобы раскрыть ее и показать, как всё было. Опускаясь до самых основ мира, он получает уникальную возможность - рассказывать о многих вещах так, словно они происходят впервые - сродни убийству Авеля Каином - он наблюдает... построение мира. И вместе с тем, всё уже было! Да, даже в те далекие времена для тех людей уже существовали еще более далекие времена. И пусть, по утверждениям Манна, они воспринимали совершенно иначе и себя и время, стирая грани личного и текущего - всё же истории уже ходили по кругу и то, что происходило с тобой уже было с твоим предком и ты, для красоты бытия, старался соответствовать мерному ходу цикличного времени.IIIТак сколько же здесь... Библии, Бога, всего вот этого? Много, очень много. Вся сюжетная нить точнейшим образом вписана в скромный пересказ сюжета из Ветхого Завета. И Бог присутствует практически на каждой странице книги - в словах, мыслях, деяниях, помыслах.В \"Иосифе\" нет ни единой строчки вымысла, всё следует точной букве Писания. Рассказанная история не ограничивается его братьями (будущие колена Израилевы) и даже его отцом Иаковом - Манн вводит множество других библейских персонажей и каждый из них действует по когда то точно написанному. Никто не сможет упрекнуть автора в искажении правды, ни один священнослужитель не найдет причин обвинить его. \"Теперь я знаю, как всё было\" - ставшие легендарными слова, перепечатавшей начисто первый том, секретарши Томаса Манна.И в этом истина. Потому что перед нами не сухой пересказ.Цитата из Писания: Иосиф, семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и с сыновьями Зелфы, жен отца своего. И доводил Иосиф худые о них слухи до [Израиля] отца их. Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, — и сделал ему разноцветную одежду. И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно. И видел Иосиф сон, и рассказал [его] братьям своим: и они возненавидели его еще более. Он сказал им: выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу.

IГениальная книга, в преддверии которой \"Волшебная гора\" была лишь разминкой, скупым пересказом, беглым изложением смысла. Томас Манн, и без того не склонный к поспешности, в \"Иосифе\" - развернул - идеи, образы, время и даже само бытие - при этом неизбежно преумножив слова.Живые мнения о романе я могу разделить на три категории: 1 - не осилил, 2 - ура, я это сделал (в моем издании 1600 страниц плотным набором букв), 3 - гениальная вещь, после которой читать что либо еще не имеет смысла, по крайней мере, некоторое время.На самом деле я удивился многочисленности второй категории. Нет, понимаю, если бы речь шла об \"Улиссе\" - там, правда, надо постараться. Но понять в чем сложность восприятия \"Иосифа\" мне сложно. Неужели вся загвоздка лишь в объеме? Это странно, мы же, читая, не за количеством наименований гонимся. Хотя, надо признать, романист Томас Манн обладает специфическим, въедливым языком, пронзая которым события, места, предметы, время - он не оставляет ни одного пустого или сокрытого уголка - всё предстает перед читателем на страницах книги. И здесь, в \"Иосифе\", вступление на 60 страниц - действительно идет совсем не по маслу, надо поднапрячься, постараться и затем, увязнув в неопределенности времени, погрузиться в увлекательную историю.IIТомас Манн взял библейский миф об Иосифе и раскрыл его в четырех, выходящих по мере написания, книгах... Здесь становится сложно хоть немного приблизиться к описанию сути явленного нам. Потому что роман оставляет далеко позади привычную форму повествования, где с кем-то что-то случается, кто-то через что-то проходит и всё становится каким-то определенным образом. \"Будденброки\", за которые он получил Нобелевскую премию - вот типичнейший мощнейший роман. А \"Иосиф и его братья\" - не роман. И не философский трактат тоже. И, конечно, не какая-нибудь форма эссе. Он - исследование - памяти, (вездесущего) времени, человечества и человека, а так же всевозможных, переплетающихся форм прошедшего, настоящего и будущего.По мере чтения, становится очевидно - не просто так Томас Манн выбрал эту историю, не только для того, чтобы раскрыть ее и показать, как всё было. Опускаясь до самых основ мира, он получает уникальную возможность - рассказывать о многих вещах так, словно они происходят впервые - сродни убийству Авеля Каином - он наблюдает... построение мира. И вместе с тем, всё уже было! Да, даже в те далекие времена для тех людей уже существовали еще более далекие времена. И пусть, по утверждениям Манна, они воспринимали совершенно иначе и себя и время, стирая грани личного и текущего - всё же истории уже ходили по кругу и то, что происходило с тобой уже было с твоим предком и ты, для красоты бытия, старался соответствовать мерному ходу цикличного времени.IIIТак сколько же здесь... Библии, Бога, всего вот этого? Много, очень много. Вся сюжетная нить точнейшим образом вписана в скромный пересказ сюжета из Ветхого Завета. И Бог присутствует практически на каждой странице книги - в словах, мыслях, деяниях, помыслах.В \"Иосифе\" нет ни единой строчки вымысла, всё следует точной букве Писания. Рассказанная история не ограничивается его братьями (будущие колена Израилевы) и даже его отцом Иаковом - Манн вводит множество других библейских персонажей и каждый из них действует по когда то точно написанному. Никто не сможет упрекнуть автора в искажении правды, ни один священнослужитель не найдет причин обвинить его. \"Теперь я знаю, как всё было\" - ставшие легендарными слова, перепечатавшей начисто первый том, секретарши Томаса Манна.И в этом истина. Потому что перед нами не сухой пересказ.Цитата из Писания: Иосиф, семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и с сыновьями Зелфы, жен отца своего. И доводил Иосиф худые о них слухи до [Израиля] отца их. Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, — и сделал ему разноцветную одежду. И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно. И видел Иосиф сон, и рассказал [его] братьям своим: и они возненавидели его еще более. Он сказал им: выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу.

Конец цитаты.Как именно они пасли скот? Почему Иосиф жаловался? Какие отношения были между всеми братьями? Что значит \"сын старости его\"? Почему Иаков любил Иосифа более других? В чем выражалась его любовь? Как к ней относился сам Иосиф? Что за разноцветная одежда? Как так сделал и подарил? Как братья возненавидели Иосифа? Сразу же? От одной лишь одежды? Или это происходило постепенно (речь ведь, к слову, не просто о каких то парнях, а о, напомню, коленах Израилевых)? Как проявлялась неприязнь? Как относился к ней сам Иосиф, пытался ли что-то изменить? Что за тема сна?Куча, куча вопросов. И на все Томас Манн дает ответы! Его история поразительно правдива. Возникает чувство, что мы имеем дело с... с чем угодно, но только не художественным вымыслом. Здесь люди, со всей возможной правдоподобностью, живут, переживают, страдают, и... переживают Бога. Ибо именно их предшественником Авраамом был переоткрыт Бог. Ими же он пытается быть... материализован, закреплен в этом мире. Нигде я не видел более тесной связи между Ним и нами. Томас Манн, словно проповедник с высокой кафедры, раскрашивает старые, привычные нам слова так ярко, так полно, что не остается ничего иного, кроме как признать - \"Верую\".IVА затем он, ни на йоту не отклоняясь от первоисточника, разрушает святость того же самого слова! - Каким таким злодеянием? Каким таким наговором? Вот тут как раз та самая тонкость, те самые ирония и юмор - которыми, по утверждению самого Томаса Манна, полон главный труд всей его жизни. Ибо он - очеловечивает и закольцовывает. Все те люди, что считают Библию крутым боевиком - изрядно возрадуются, потому что здесь - люди. А святость - в рамках реально существующего человека - вещь очень и очень относительная. Идеально прекрасны, как правило, лишь мертвые и почти забытые. Остальным свойственна человечность, со всем из нее вытекающим. Я хочу сказать, что Томас Манн логикой и естественностью жизни убивает Бога, растворяет его в ней. И нет Его на самом деле. Человек открывает Его, держит Его, наделяет Его, слушает Его, идет (ведомый Им) - и всё это делает сам. Где Бог? Даже внутри праотцов занимаемое им место не так велико, а то, что есть - поделено между еще не окончательно канувшими в лета местных Баалов и... всё той же двуличной человечностью. Да, двуличие и андрогинность - вот одни из основных признаков нашего мира. Бог создал нас, а мы открыли Его - жестокого и ревнивого, требующего от нас любить только Его, не допускающего даже мысли о разделении любви, стремящегося к высшей славе и создавшего не только избранного человека, но и избранный народ - чтобы среди них быть первым. А мы, опасаясь подвести Его, на предначертанном Им пути - стараемся следовать выдуманному нами посланным Им замыслу.И ведь всё было. Стократно повторенные круги не только бытия, но и чувств. Всё испытуемо, мы идем по протоптанной предками тропинке, и потомки пойдут по ней же, и она станет лишь ненамного глубже. Тропинка не жизни в целом, но моделей поведения. Иначе говоря, то единообразие, на котором строится психология, социология, медицина. И лишь некоторые из нас движутся так быстро и так ново, что земля бежит им навстречу.Небольшой доклад.Так что же создал Томас Манн? Прости Господи, байопик, прославленную песнь или антихристианскую ересь? Ничего из этого. Я уверен, что, после прочтения, точно так же, как одни воскликнут \"Бог мёртв!\", другие будут выступать с плакатами \"Во славу Божию\". Истины же не будет ни в одном из них. Ибо правда андрогинна. У правды, как у лучшего из изобретений - присутствуют и женские и мужские половые органы. Несмотря на наличие производных имен Бога - \"Иосиф и его братья\" - далеко не о Боге, он о нечто лучшем - о человеке, вмещающем Бога, он о человечестве и в нем, в \"Иосифе\", преогромное количество пластов. Книгу можно перечитывать, перечитывать и перечитывать. И, думаю, в разные периоды своей, дай то Бог, долгой жизни - открывать ее со всё новых и новых сторон.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 35
22.09.2021 20:53
Манн может быть местами...

Манн может быть местами нудным, но его троллешейское чувство юмора бесценно. Каждая его книга стоит того, чтобы ее прочитали.

Манн может быть местами нудным, но его троллешейское чувство юмора бесценно. Каждая его книга стоит того, чтобы ее прочитали.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 36
22.09.2021 20:53
Этот роман будет моим...

Этот роман будет моим личным достижением, наряду с таким кирпичем как “Жизнь Клима Самгина”. Открыл и ужаснулся) – практически с каждого разворота двухтомника по семьсот страниц каждый на меня смотрели плотно сомкнутые рады букв при отсутствии возможности отдохнуть глазами на красных строках и прямой речи в диалогах. Это было подобно добротной крепостной стене с вызовом смотрящей – “осиль попробуй”! Позже, в тексте, подстерегали словечки-диверсанты, дабы сломать мой язык , исподтишка подсунув “авласавлалакавла” или “джепнутеэфонех” ). Но, одолев предисловие, пролистал Ветхий Завет и дело пошло! Как и задумано автором, библейская история Иосифа и его семьи представлена как увлекательная семейная сага в отличие от сухой протокольной сводки из Библии. Получилось действительно увлекательно. Недавно зашел в Эрмитаж и как со старыми знакомыми повидался с героями романа на полотнах старых мастеров. Теперь понятны эмоции и мысли у этих бородатых стариков и пышных девушек, разводящих или складывающих руки, с прищуром укоризны склонив голову или вознеся ее горе со слезой в глазу. Победа!

Этот роман будет моим личным достижением, наряду с таким кирпичем как “Жизнь Клима Самгина”. Открыл и ужаснулся) – практически с каждого разворота двухтомника по семьсот страниц каждый на меня смотрели плотно сомкнутые рады букв при отсутствии возможности отдохнуть глазами на красных строках и прямой речи в диалогах. Это было подобно добротной крепостной стене с вызовом смотрящей – “осиль попробуй”! Позже, в тексте, подстерегали словечки-диверсанты, дабы сломать мой язык , исподтишка подсунув “авласавлалакавла” или “джепнутеэфонех” ). Но, одолев предисловие, пролистал Ветхий Завет и дело пошло! Как и задумано автором, библейская история Иосифа и его семьи представлена как увлекательная семейная сага в отличие от сухой протокольной сводки из Библии. Получилось действительно увлекательно. Недавно зашел в Эрмитаж и как со старыми знакомыми повидался с героями романа на полотнах старых мастеров. Теперь понятны эмоции и мысли у этих бородатых стариков и пышных девушек, разводящих или складывающих руки, с прищуром укоризны склонив голову или вознеся ее горе со слезой в глазу. Победа!

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 37
22.09.2021 20:53
Книга просто огромная, но...

Книга просто огромная, но рецензия будет очень простая и короткая.Известную историю из Библии, одну из самых ярких и невероятных Томас Манн раскрасил еще больше. Это монументальное произведение я читал понемногу в течение года. Читать все сразу не хотелось - слишком много деталей да и сюжет мне знаком - скучно. Манн сделал из предания, от которого сохранилась только суть полноценную картину. Вложил в персонажей мысли, добавил им позы, жесты дополнительные линии сюжета и все это описал так, что его представление стало реальнее библейского. Дозировано, история зашла \"на ура\". Каждая глава наталкивает на какие-то размышления и это хорошо. Часто эти мысли вообще уводят в какие-то дали :)В итоге, можно посоветовать тем, кто хочет раздвинуть границы известного.

Книга просто огромная, но рецензия будет очень простая и короткая.Известную историю из Библии, одну из самых ярких и невероятных Томас Манн раскрасил еще больше. Это монументальное произведение я читал понемногу в течение года. Читать все сразу не хотелось - слишком много деталей да и сюжет мне знаком - скучно. Манн сделал из предания, от которого сохранилась только суть полноценную картину. Вложил в персонажей мысли, добавил им позы, жесты дополнительные линии сюжета и все это описал так, что его представление стало реальнее библейского. Дозировано, история зашла \"на ура\". Каждая глава наталкивает на какие-то размышления и это хорошо. Часто эти мысли вообще уводят в какие-то дали :)В итоге, можно посоветовать тем, кто хочет раздвинуть границы известного.

Информации по библейским историям мало, понятно, что это всего лишь версия автора, но она безусловно заслуживает внимания. Но надо приготовиться к неспешному и длительному чтению.Спасибо новогоднему флэшмобу и отдельно makver

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 38
22.09.2021 20:53
Не могу. Не моё....

Не могу. Не моё. Вообще.

Не могу. Не моё. Вообще.

Томас Манн и так шибко основательный для моего вкуса, но если монументальную семейную сагу вроде Будденброков я могу спокойно воспринимать, просто не быстро, они живут себе параллельно со мной, эти герои, и я помню потом, что мы делали вместе, - то жития святых… Тем более оно не так уж сильно адаптировано к чему-либо. Это не «ты взял библейских героев и написал о них роман», как я думала сразу. Нет, это осталось притчей, как и было притчей. Просто очень-очень большой. Огромная библейская притча. С теми же перипетиями и теми же поучениями в смысле происходящего. Извините. Нет. Не мое.

Может, я когда-то приду к тому, что смогу с увлечением читать подобное. Пока не пришла. И не стремлюсь. Увольте.

Зря я на это согласилась вообще, но я почему-то решила, когда тыкала в «принять», что Томас Манн не станет писать о религии и что название – аллегоричное. Куда там…

Период, пока мы жили месте с этой книгой, был для меня чертовски непрост((( И, кстати, я не назвала бы это железобетонным мастридом, книгой, которую стыдно не прочесть. Это далеко не самое известное произведение Томаса Манна, и, уже имхо, далеко не лучшее. ТТТ 2016 (тур третий): 7/9.

1001 books you must read before you die: 226/1001По совету Bianka .

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 39
22.09.2021 20:53
В самом начале книга...

В самом начале книга читается тяжеловато, пока не проникнешься к героям романа. Но если затянет, то не оторваться пока не прочитаешь до конца, по крайней мере так было со мной. Я прочитала эту книгу со второго раза, первый раз начала и на середине бросила, и заново прочла уже через какое то время, и не жалею, но рекомендовать не могу, так как эта книга многим покажется нудной. Но на самом деле роман очень глубокий, его надо осмысленно читать.

В самом начале книга читается тяжеловато, пока не проникнешься к героям романа. Но если затянет, то не оторваться пока не прочитаешь до конца, по крайней мере так было со мной. Я прочитала эту книгу со второго раза, первый раз начала и на середине бросила, и заново прочла уже через какое то время, и не жалею, но рекомендовать не могу, так как эта книга многим покажется нудной. Но на самом деле роман очень глубокий, его надо осмысленно читать.

Мне очень понравился Иосиф. После прочтения этой книги я стала по-другому относиться к евреям, да и к религии в общем тоже.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Показать все рецензии на эту книгу...

Похожие книги:

Возможно вам понравятся эти книги:

Комментарии и отзывы:

Комментарии и отзывы: