— Иногда ты меня пугаешь, — сказала она. Я чуть не заявила ей, что временами я пугаю саму себя, но потом вспомнила, что молчание иногда может нанести больший урон, чем слова. Я прикусила язык.

Думаю, что долгое время, после того как моя сестра Офелия умрет, когда я буду вспоминать о ней, мне будет первым делом приходить на ум ее бережное прикосновение к роялю.

Пока я стояла в Коровьем переулке, мне пришло в голову, что рай — это место, где библиотека открыта двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Нет… восемь дней в неделю.

«— Если ты намекаешь, что моя личная гигиена не соответствует твоим высоким стандартам, пойди и оближи мои галоши.»

Пока я стояла в Коровьем переулке, мне пришло в голову, что рай - это место, где библиотека открыта двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Нет... восемь дней в неделю.

Прямо надо мной солнце нависало большим белым кругом, прожигая насквозь мою пустую голову. Я по привычке представила, как надеваю свою воображаемую думательную шапку, натягивая ее на самые уши. Это была высокая коническая чародейская шляпа, усеянная химическими уравнениями и формулами, — рог изобилия идей.

.мятные пластинки сделаны для того. чтобы делиться с друзьями, не так ли? Она чертовски ошибалась на этот счет. Мятные пластинки созданы для того, чтобы пожирать их в единоличном приступе обжорства, предпочтительно, в запертой комнате.

Это я. Это Флавия. И я любила себя, пусть даже никто больше меня не любил.

Когда сомневаешься, положись на чувства.

“Я выучила, что ложь, скрытая подробностями, как горькая пилюля сахаром, проходит намного легче.”