До совершенства нам далеко, но мы теперь приличные люди - или, по крайней мере, пытаемся ими быть.
В настоящей тьме у времени нет меры. Оно уходит, плетется и намекает на ужас вечности.
Это даже забавно, потому что после смерти все твои прижизненные проблемы уже ничего не значат.
...в тишине мысли бегут одна за другой...
В настоящей тьме у времени нет меры.
– Я бы хотела воспользоваться дамской комнатой. Как будем выходить из положения? – поинтересовалась Фостер, подходя к нему. – Туалет я еще не распаковал, – пожал плечами мужчина. – Правда? У вас есть переносной… – Журналистка не договорила, заметив ухмылку собеседника. – Никогда не ночевали в лесу? – догадался он. – Нет.…
Фостер снова посмотрела на Айзею. Лицо его оставалось на удивление спокойным и бесстрастным. – Мне очень жаль, что с вами такое случилось, но, как говорится, то, что тебя не убивает… – То, что тебя не убивает, делает тебя злобным поганцем.
1893г Стивен думал о людях, тех, что жили внизу, в городе, претерпевая невзгоды и трудности – холод, разреженный воздух, одиночество, оторванность от мира, – ради крохотной части того, что он держал в руке. В этот момент он больше не считал жителей Абандона и тысячи других шахтерских городков, разбросанных, как бактерии,…
– Хочешь, чтобы я о чем-нибудь позаботился, когда выберусь отсюда? Может, повидать кого надо, известить, передать что-то или… – Типа? – Ну, я не знаю. Может, твоих родителей. – Айзея улыбнулся. – Твой гарем шлюх. – Нет. Никто и не заметит.
Достал, да? – крикнула женщина, глядя вверх. – Поздравляю! Это ж надо так расстараться, чтобы спасти меня! По-Твоему, это забавно, да? Ты там, наверное, ухмыляешься? Так вот, слушай. Ты, может, думаешь, что я бухнусь сейчас на колени, поплачусь, попрошу пощады, заделаюсь хорошей и правильной и пообещаю, что буду век Тебе…
-Я подвернул лодыжку, так что за тобой все равно не угонюсь, а тебе надо поторопиться. Вот, держи.- Отец сунул ей в руки свой рюкзак.- Здесь револьвер и коробка патронов. -Я не умею... -Сумеешь, если захочешь жить.
Недоступное, как рай из ада.
Что-то мягкое и холодное коснулось лиц троих путешественников. В свете фонаря Тозера кружили и падали снежинки.
Поверь мне, они мертвы, а если и живы, то предпочли бы умереть.
Она потянула покрывало, и оно легко скользнуло вверх по ногам. Ступни её чесались вопреки тому очевидному факту, что там, где они должны быть, их просто не было.