(Не считая самой себя...
(Не считая самой себя в «Есть, молиться, любить», конечно же)Немного предыстории. До того, как я прочитала «Происхождение всех вещей», я уже читала у Гилберт ее главный бестселлер и «Город женщин» . Не сказала бы, что последний оставил неизгладимый след в памяти, я определенно не собираюсь его перечитывать (в отличии от «Еды, молитвы и любви» - чтобы сравнить читательские ощущения по прошествии десяти лет), но «Город женщин» оказался хорошим легким летним чтением - яркие наряды и головокружительные влюбленности, которыми главная героиня романа наполняет свою юную жизнь, сложно забыть.Еще во время прочтения «Города женщин» у меня создалось впечатление, будто в какой-то момент Гилберт становится откровенно скучно описывать дальнейшую жизнь героини. Согласно непреложным законам сторителлинга герой должен развиваться, и если уж Гилберт решила рассказать историю целой жизни одной женщины, то после бурной молодости героев неизменно придется описывать их взрослую жизнь - се ля ви. Плавные, логичные, последовательные жизнеописания героев - это не про Гилберт. В «Городе женщин» две трети романа посвящены юности главной героини, затем пара десятков страниц взрослым годам, сразу после - мораль устами старушки. В «Происхождении всех вещей» главной героине уделяется и того меньше «экранного времени».Чем меня привлек этот роман? Обещанием с обложки:Не покупайтесь на него! Я ожидала от этой книги захватывающих приключений в экспедициях (как в \"Измеряя мир\" Кельмана , где тоже есть мореплавания и ботаники), семейную сагу, как в \"Мы, утонувшие\" Йенсена , где есть туземцы на далеких островах Тихого океана) ну или в конце концов \"Сада\" Степновой (в момент, когдаЯ ожидала от этой книги так многого, и не получила ничего.Возвращаясь к тезису, что Элизабет Гилберт не любит своих персонажей: главная героиня «Происхождения», Альма Уиттакер, появляется далеко не на первых страницах. Появившись в прологе, она оказывается буквально выкинутой автором в первой главе:Далее идет пересказ жизни отца Альмы, Генри Уиттакера. Это несомненно увлекательная (и на мой взгляд единственная такая) история в романе. Но если в аннотации роман заявлен как «семейная сага о поколениях ботаников», то и тут нас ждут не оправдавшиеся ожидания. Назвать Генри ботаником было бы большим преувеличением. Делец, авантюрист, безжалостный управленец, пройдоха - это про него. А то, что он построил свой бизнес на растениях, вовсе не означает, что он изучал их.Поигравшись с судьбой Генри, Гилберт внезапно вспоминает про Альму. Вот девочке пять лет, вот восемь (в этот момент Гилберт внезапно вводит новых персонажей, которые настолько очевидно были созданы лишь для поддержки сюжета, что сразу теряют любой интерес в глазах читателя), вот восемнадцать. Гилберт снова добавляет персонажей. Мы сразу понимаем, для чего эти персонажи были введены и что пойдет не так у главной героини.А потом - великая внезапность! - Гилберт решает добавить роману эротизма. Неожиданный, но красиво описанный поворот. (Знаю, что на эту тему другие читатели уже ругались, но по-крайней мере это было написано хорошим слогом). И вновь как с «Городом женщин» - дальше Гилберт будто не знает, что еще сделать с бедной Альмой. Решается эта проблема обычным образом: на голову избалованной героини, которая вообще не может взаимодействовать с нововеденными персонажами, все возможные проблемы, Гилберт переносит нас на многие годы жизни Альмы вперед. Давайте, мол, сразу посмотрим на последствия спонтанных решений Альмы, зачем обременять себя объяснением логики ее поступков?Далее Гилберт пытается писать в разных жанрах, но для исторического романа ей не хватает достоверности (чего стоит только примечание переводчика о том, что «цветочные ящики Уорда» были изобретены гораздо позже времени романа), для научных изысканий - точности (устами бедняжки Альмы Гилберт будто бы спрашивает все вопросы подряд, которые только могут прийти на ум при слове «мхи»), а для нравственного романа - глубины исследуемого вопроса. И везде Альма всего лишь фон для риторических вопросов автора.Главную героиню автор рассматривает также, как сама Альма рассматривает мхи - отстраненно и смирившись с мыслью, что больше ни на что она не пригодна и ничего не заслуживает, однако все еще пытаясь найти «больший мир в малом мире». Мхи медленно растут, и также медленно влачит свою жизнь Альма. И также медленно, замшело тянется повествование, пока не достигает своего конца, предсказуемого и тусклого. В конце романа нас еще раз ждет чуть ли не дословное описание детских лет Альмы. И все. Ничего больше не происходит. Возвращаясь к аннотации - вообще не понимаю, откуда взяли \"третье поколение семьи\".И только мхи растут дальше.
(Не считая самой себя в «Есть, молиться, любить», конечно же)Немного предыстории. До того, как я прочитала «Происхождение всех вещей», я уже читала у Гилберт ее главный бестселлер и «Город женщин» . Не сказала бы, что последний оставил неизгладимый след в памяти, я определенно не собираюсь его перечитывать (в отличии от «Еды, молитвы и любви» - чтобы сравнить читательские ощущения по прошествии десяти лет), но «Город женщин» оказался хорошим легким летним чтением - яркие наряды и головокружительные влюбленности, которыми главная героиня романа наполняет свою юную жизнь, сложно забыть.Еще во время прочтения «Города женщин» у меня создалось впечатление, будто в какой-то момент Гилберт становится откровенно скучно описывать дальнейшую жизнь героини. Согласно непреложным законам сторителлинга герой должен развиваться, и если уж Гилберт решила рассказать историю целой жизни одной женщины, то после бурной молодости героев неизменно придется описывать их взрослую жизнь - се ля ви. Плавные, логичные, последовательные жизнеописания героев - это не про Гилберт. В «Городе женщин» две трети романа посвящены юности главной героини, затем пара десятков страниц взрослым годам, сразу после - мораль устами старушки. В «Происхождении всех вещей» главной героине уделяется и того меньше «экранного времени».Чем меня привлек этот роман? Обещанием с обложки:Не покупайтесь на него! Я ожидала от этой книги захватывающих приключений в экспедициях (как в \"Измеряя мир\" Кельмана , где тоже есть мореплавания и ботаники), семейную сагу, как в \"Мы, утонувшие\" Йенсена , где есть туземцы на далеких островах Тихого океана) ну или в конце концов \"Сада\" Степновой (в момент, когдаЯ ожидала от этой книги так многого, и не получила ничего.Возвращаясь к тезису, что Элизабет Гилберт не любит своих персонажей: главная героиня «Происхождения», Альма Уиттакер, появляется далеко не на первых страницах. Появившись в прологе, она оказывается буквально выкинутой автором в первой главе:Далее идет пересказ жизни отца Альмы, Генри Уиттакера. Это несомненно увлекательная (и на мой взгляд единственная такая) история в романе. Но если в аннотации роман заявлен как «семейная сага о поколениях ботаников», то и тут нас ждут не оправдавшиеся ожидания. Назвать Генри ботаником было бы большим преувеличением. Делец, авантюрист, безжалостный управленец, пройдоха - это про него. А то, что он построил свой бизнес на растениях, вовсе не означает, что он изучал их.Поигравшись с судьбой Генри, Гилберт внезапно вспоминает про Альму. Вот девочке пять лет, вот восемь (в этот момент Гилберт внезапно вводит новых персонажей, которые настолько очевидно были созданы лишь для поддержки сюжета, что сразу теряют любой интерес в глазах читателя), вот восемнадцать. Гилберт снова добавляет персонажей. Мы сразу понимаем, для чего эти персонажи были введены и что пойдет не так у главной героини.А потом - великая внезапность! - Гилберт решает добавить роману эротизма. Неожиданный, но красиво описанный поворот. (Знаю, что на эту тему другие читатели уже ругались, но по-крайней мере это было написано хорошим слогом). И вновь как с «Городом женщин» - дальше Гилберт будто не знает, что еще сделать с бедной Альмой. Решается эта проблема обычным образом: на голову избалованной героини, которая вообще не может взаимодействовать с нововеденными персонажами, все возможные проблемы, Гилберт переносит нас на многие годы жизни Альмы вперед. Давайте, мол, сразу посмотрим на последствия спонтанных решений Альмы, зачем обременять себя объяснением логики ее поступков?Далее Гилберт пытается писать в разных жанрах, но для исторического романа ей не хватает достоверности (чего стоит только примечание переводчика о том, что «цветочные ящики Уорда» были изобретены гораздо позже времени романа), для научных изысканий - точности (устами бедняжки Альмы Гилберт будто бы спрашивает все вопросы подряд, которые только могут прийти на ум при слове «мхи»), а для нравственного романа - глубины исследуемого вопроса. И везде Альма всего лишь фон для риторических вопросов автора.Главную героиню автор рассматривает также, как сама Альма рассматривает мхи - отстраненно и смирившись с мыслью, что больше ни на что она не пригодна и ничего не заслуживает, однако все еще пытаясь найти «больший мир в малом мире». Мхи медленно растут, и также медленно влачит свою жизнь Альма. И также медленно, замшело тянется повествование, пока не достигает своего конца, предсказуемого и тусклого. В конце романа нас еще раз ждет чуть ли не дословное описание детских лет Альмы. И все. Ничего больше не происходит. Возвращаясь к аннотации - вообще не понимаю, откуда взяли \"третье поколение семьи\".И только мхи растут дальше.
Комментарии и отзывы:
Комментарии и отзывы: