4.1150
  • Автор:
    Габриэль Маркес
  • Язык:
    Русский
  • Издательство
    ООО «ИТ»
  • Год издания:
    2012
  • Страниц:
    704
  • Возраст
    16+
  • Артикул:
    15562
  • Произведений: 11
Все книги автора: 11
Цитаты из книги: 18
Внимание! Цитаты могут содержать спойлеры...
Взрослые были поглощены своими делами, на которые у них не всегда хватало времени.
Мама приводила всегда довод, который не требовал доказательств: «Бог велик».
Пуля чести победила пулю власти.
— Надо всякой всячины впрок наготовить, никто же не знает вкусов тех, кто прибудет.
— Говорю вам как врач, — сказал он, — каждый появляется на свет с каким-то своим предназначением, а противиться природе – хуже всего для здоровья.
Я дезертировал из университета в предыдущий год, с отчаянной идеей прокормиться журналистикой и литературой, притом без обязательств учиться этим профессиям, воодушевленный фразой, которую, кажется, вычитал у Бернарда Шоу: «В раннем детстве мне пришлось прервать обучение, чтобы пойти в школу».
Благодаря им, моим любимым книгам, благодаря и первой мной прочитанной взрослой \"Тысяче и одной ночи\" я понял, что всегда, открывая новую книгу, нужно помнить, что пользу душе и уму принесут только те из них, которые не принуждают к чтению.
...призвание художественное, самое непостижимое из всех, требующее полной отдачи и не обещающее ничего взамен.
Он разрешал мне уносить книги из школьной библиотеки, чтобы я мог читать их дома. Две из них, «Остров сокровищ» и «Граф Монте-Кристо», были моими наркотиками в те тяжелые времена. Я их пожирал буква за буквой, слово за словом — с тревогой от знания того, что происходило в следующей строке, и в то же время с беспокойством…
Путешествие в Катаку с моей матерью, исторический разговор с доном Рамоном Виньесом и моя сердечная связь с группой из Барранкильи наполнили меня новым дыханием, которым я дышу и по сей день. С тех пор я не заработал ни одного сентаво без помощи печатной машинки. И это мне кажется более похвальным, чем можно было думать,…
В порту я купил кое-какую еду, самые дешевые сигареты, в которых табак напоминал солому, и на корабле, укрывшись от ветра, прикуривая, как всегда, одну сигарету от другой, погрузился в чтение романа «Свет в августе» Уильяма Фолкнера, бывшего в то время самым авторитетным демоном из тех, кому я был предан.
Тогда я обходил молчаливые кафе старых районов в поисках кого-либо, кто из сострадания поговорит со мной о только что прочитанных стихах. Иногда я находил такого собеседника — всегда мужчину, — и мы сидели в каком-нибудь жутком хлеву и дымили вынутыми из пепельницы окурками своих же сигарет, и разговаривали о поэзии, пока…
... уничтожая в беспокойстве самокрутки из табака, которые курила наоборот — с огнем внутри рта, как делали военные-либералы, чтобы не быть обнаруженными противниками в ночной темноте.
И вдруг - ужас! Я почувствовал буквально дуновение смерти, когда он дал мне рожок. Я взял этот предмет, как хрустальный кубок, почти с благоговением. Я ждал ЧУДА - вежливого голоса, но то, что мне пришлось услышать, повергло меня в шок и ввело в ступор. Это был не голос человека, это был натурально лай кого-то, кто…
Жизнь-не только то,что человек прожил,но и то,что он помнит,и то,что об этом рассказывает.
... Она едва не попала в яблочко касательно языка, потому что вновь прибывший говорил по-испански на грубом каталанском, крещенном с французским. Она была своевольной уроженкой Бойаки и невоздержанной на язык. Но они поняли друг друга настолько хорошо с первого приветствия, что остались вместе навсегда.
Он был всегда известен в обществе тем, что коварство лет, которое начало беспокоить его, совсем не повлияло на его сноровку тайного соблазнителя и хорошего любовника.
Каждую минуту я чувствовал, как внутри меня пауки страха плели свою паутину, утаскивая в нее мой мозг и остатки храбрости, и, наконец, я вошел с бешено колотящимся сердцем.
Показать еще
Рецензии читателей: 8
Гость
Всего рецензий: 1
22.09.2021 20:53
Наша жизнь, какая бы...

Наша жизнь, какая бы она ни была, неотделима от жизней десятков других людей. Они, пусть зачастую и походя, мимолётно, но всё равно оставляют свой след, которые в дальнейшем могут стать определяющими. И при этом не имеет значения, в какой стране жить или на каком языке общаться, потому что человек по сути своей ни одного дня своей жизни не живёт в социальном вакууме. Так было и у Маркеса, который родился и вырос с далёкой для российского читателя Колумбии. Он жил в эпицентре того времени: меняющихся культурных устоев, революций и расцвета национальной идентичности. Мало того, он не был простым зрителем, а активным и непосредственным участником, и в итоге они, эти события, создали его писательскую сущность.«Жить, чтобы рассказывать о жизни» – книга автобиографическая, но Маркес не был бы самим собой, если бы не создал вместе с мир наполовину сюрреалистическим. Это многостраничная история его семьи: чуть ли не от самых корней, до момента его рождения и после – до самого конца. При этом эти сложные хитросплетения не назовёшь пафосно «семейной сагой»: настолько они живы вне каких бы то ни было жанровых рамок. От его многочисленных родственников никогда не знаешь чего ждать и поэтому временные петли сюжета так интересно распутывать по мере прочтения.

Наша жизнь, какая бы она ни была, неотделима от жизней десятков других людей. Они, пусть зачастую и походя, мимолётно, но всё равно оставляют свой след, которые в дальнейшем могут стать определяющими. И при этом не имеет значения, в какой стране жить или на каком языке общаться, потому что человек по сути своей ни одного дня своей жизни не живёт в социальном вакууме. Так было и у Маркеса, который родился и вырос с далёкой для российского читателя Колумбии. Он жил в эпицентре того времени: меняющихся культурных устоев, революций и расцвета национальной идентичности. Мало того, он не был простым зрителем, а активным и непосредственным участником, и в итоге они, эти события, создали его писательскую сущность.«Жить, чтобы рассказывать о жизни» – книга автобиографическая, но Маркес не был бы самим собой, если бы не создал вместе с мир наполовину сюрреалистическим. Это многостраничная история его семьи: чуть ли не от самых корней, до момента его рождения и после – до самого конца. При этом эти сложные хитросплетения не назовёшь пафосно «семейной сагой»: настолько они живы вне каких бы то ни было жанровых рамок. От его многочисленных родственников никогда не знаешь чего ждать и поэтому временные петли сюжета так интересно распутывать по мере прочтения.

Несмотря на свою автобиографичность, «Жить, чтобы рассказывать о жизни» выходит за общепринятые границы такого рода книг, постепенно перевоплощаясь в историческое свидетельство прошедших событий. Кровавые восстания, общественный остракизм, общая нищета, трудности обучения, ради которого нужно было плыть за многие десятки километров, и люди, люди, люди! Десятки лиц проходят перед читателем, десятки характеров, привычек, смешных и нелепых ситуаций. И Маркес учится всем и понемногу: у всех и каждого. Что из этого вышло мы уже знаем. Урок литературоведения, тур №85

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 2
22.09.2021 20:53
Должна была быть целая...

Должна была быть целая трилогия, а нам осталась только эта чудесная книга.

Должна была быть целая трилогия, а нам осталась только эта чудесная книга.

Полная историй, анекдотов и откровений до отъезда маэстро в европу. Как же умеет он все-таки круто делать концовки в книгах, даже в этой автобиографии.

Обидно немного, столько всего еще мог рассказать, если бы не болезнь. Самое интересное было впереди...

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 3
22.09.2021 20:53
Прочитав название этой книги...

Прочитав название этой книги и покупая ее в магазине, я ожидала философских размышлений о смысле жизни и писательстве от умудренного опытом нобелевского лауреата.

Прочитав название этой книги и покупая ее в магазине, я ожидала философских размышлений о смысле жизни и писательстве от умудренного опытом нобелевского лауреата.

Однако меня ждало разочарование. Ни философских размышлений, ни смысла жизни - ничего такого здесь нет. Это жизнеописание самого Маркеса и всех его многочисленных близких и дальних родственников. Очень тяжело в этом всем разбираться. Так и не поняла суть этого произведения, порою засыпала и уже даже не особо вчитывалась в хитросплетения этих семейных уз.

В общем ждала большего от знакомства с этим писателем. Может, книга не та или не под то настроение она попала...

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 4
22.09.2021 20:53
На днях после продолжительной...

На днях после продолжительной болезни не стало одного из самых значительных писателей современности, Габриэля Гарсия Маркеса. Биографическая книга «Жить, чтобы рассказывать о жизни» - одна из последних его книг, которая вышла на русском языке. Название в оригинале звучит красивее: «Vivir Para Contarla», в переводе получается немного кособокая конструкция, впрочем, и весь перевод не таков, какого достоин классик и любимый писатель тысяч, если не миллионов россиян. Биографический текст написан в узнаваемом стиле Маркеса, репортажно-неторопливом, наполненном лёгкой грустью, через которую иногда прорывается ребяческое веселье, падает в гладь повествования, а мы смотрим на круги по воде. Маркес называет Уильяма Фолкнера своим самым авторитетным демоном, рассказывает о страхе перед самолётами и телефонной трубкой, о том, что «Остров сокровищ» и «Граф Монте-Кристо» были в детстве его наркотиками, а «Двойник» Достоевского ошеломил настолько, что Маркес даже пытался украсть его в библиотеке. Со страниц книги мы узнаем, что Маркес писал сатирические стихи и никогда не пропускал школу, даже голодным. Он рассказывает, как пытался заработать и как в один из моментов понял, что ни сентаво не заработает без печатной машинки. Но всё же книга – больше о детстве, написана образно и неподражаемо: «Ночные посещения семей друзей были для меня утомительны, потому что оставляли клевать носом в пустыне изматывающей, бессмысленной болтовни взрослых». И тут же рассказывает, как он сам был увлечён подобной болтовнёй, как он обходил молчаливые кафе старых районов в поисках кого-либо, кто из сострадания поговорит с ним о только что прочитанных стихах. Иногда он находил такого собеседника — всегда мужчину, — и они сидели в каком-нибудь жутком хлеву и дымили вынутыми из пепельницы окурками своих же сигарет, и разговаривали о поэзии, пока все остальное человечество занималось любовью. Это тот самый Габриэль Гарсия Маркес, которого на днях не стало; тот самый, который всегда будет с нами, пока мы открываем его книги.

На днях после продолжительной болезни не стало одного из самых значительных писателей современности, Габриэля Гарсия Маркеса. Биографическая книга «Жить, чтобы рассказывать о жизни» - одна из последних его книг, которая вышла на русском языке. Название в оригинале звучит красивее: «Vivir Para Contarla», в переводе получается немного кособокая конструкция, впрочем, и весь перевод не таков, какого достоин классик и любимый писатель тысяч, если не миллионов россиян. Биографический текст написан в узнаваемом стиле Маркеса, репортажно-неторопливом, наполненном лёгкой грустью, через которую иногда прорывается ребяческое веселье, падает в гладь повествования, а мы смотрим на круги по воде. Маркес называет Уильяма Фолкнера своим самым авторитетным демоном, рассказывает о страхе перед самолётами и телефонной трубкой, о том, что «Остров сокровищ» и «Граф Монте-Кристо» были в детстве его наркотиками, а «Двойник» Достоевского ошеломил настолько, что Маркес даже пытался украсть его в библиотеке. Со страниц книги мы узнаем, что Маркес писал сатирические стихи и никогда не пропускал школу, даже голодным. Он рассказывает, как пытался заработать и как в один из моментов понял, что ни сентаво не заработает без печатной машинки. Но всё же книга – больше о детстве, написана образно и неподражаемо: «Ночные посещения семей друзей были для меня утомительны, потому что оставляли клевать носом в пустыне изматывающей, бессмысленной болтовни взрослых». И тут же рассказывает, как он сам был увлечён подобной болтовнёй, как он обходил молчаливые кафе старых районов в поисках кого-либо, кто из сострадания поговорит с ним о только что прочитанных стихах. Иногда он находил такого собеседника — всегда мужчину, — и они сидели в каком-нибудь жутком хлеву и дымили вынутыми из пепельницы окурками своих же сигарет, и разговаривали о поэзии, пока все остальное человечество занималось любовью. Это тот самый Габриэль Гарсия Маркес, которого на днях не стало; тот самый, который всегда будет с нами, пока мы открываем его книги.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 5
22.09.2021 20:53
Около полугода этот роман...

Около полугода этот роман ожидал своего часа на книжной полке. Причиной моей нерешительности явилось в основном то, что во многих отзывах, читатели говорят о крайне убогом русском переводе, поэтому я заранее подготовился к худшему и попытаться от этого абстрагироваться по возможности и не замечать глупостей в русской адаптации. Перевод все же оказался не настолько невыносимым, и получить удовольствие от прекрасной прозы автора можно вполне. Даже, несмотря на орфографические, пунктуационные ошибки и перемешанные слова в предложениях. Правда для серьезного перевода это просто непозволительно и непонятно куда смотрели редакторы, но это не явилось таким уж сильным фактором отторжения этого произведения, а если иметь соответствующий настрой “на худшее”, так и не получишь сильных негативных впечатлений.Как и сказано в описании мемуары приобретают стиль типичного романа Маркеса. 28 периодов из жизни переплетаются, один проходит сквозь другой, один переходит в другой и все возвращается обратно к детству. Эдакая временная бессистемность. Но это лишь на первый взгляд и первые пару сотен страниц. Потом произведение приобретает вид типичного маркесовского журналистского репортажа. И время начинает течь в своем привычном направлении. Ну и конечно огромное количество имен, многие из которых спустя два абзаца более никогда не вспоминаются. Что вызывает у многих негодование, мол, всех не упомнишь. Собственно не думаю, что их всех и надо запоминать, а тех, кого надо, автор часто повторяет по имени и по роду их деятельности (или родству к писателю), так что не так уж и сложно их припомнить.Преодолев первые пару сотен страниц, я так и не наткнулся ни на что \"магическое\" и уже стал предполагать, что сходство с обычной прозой Маркеса лишь в стиле написания, как вдруг:Но таких моментов было очень мало, уровень “магии” был снижен почти до нуля.Постоянное присутствие deja vu - одна из особенностей этих мемуаров. Почти каждое его произведение откликается каким-нибудь воспоминанием. Это уже своеобразное попурри из его книг. Поначалу наиболее часто встречаемым произведением была \"Любовь во время чумы\". Как оказалось в ней много автобиографичного из жизни родителей автора. Затем читатель повстречается с полковником, которому никто не пишет и некоторыми эпизодами из \"ста лет одиночества\". И уж совсем неожиданной станет встреча с \"Проклятым временем\". Как оказалось история, описанная в этом романе, приключилась в городе, где проживал автор в детстве. Правда, он говорит, что ему не удалось передать всей атмосферы гнетущего подозрения царящего в поселении. Ну и один из самых любопытных моментов в подобного рода мемуарах – это процесс “создания”, творческий процесс. К сожалению, мемуары прерывается до того, как Гарсиа Маркес написал свои самые сильные и самые популярные работы, но всё-таки здесь можно увидеть процесс создания его первых рассказов, попытки написания большого романа (чем-то похожего на “сто лет одиночества”) и написание первой крупной прозы в виде “Палой листвы”. Не обошел стороной Габриэль и другой наиболее любопытный для меня вопрос: Кого читал, и что наиболее впечатлило? На этом поприще большое внимание уделено Фолкнеру. Не забывает автор и про Улисса, которого по собственному признанию он не оценил после первого прочтения и лишь спустя несколько лет, перечитав, признал в нем своего учителя. А также Габриэль упоминает Кафку, Достоевского, Хаксли, Томаса Манна ну и, само собой, плеяду испаноязычных авторов во главе с Кортасаром и Борхесом.Габриэль Гарсиа Маркес говорит, что во время создания своих произведений он настоятельно себя ограничивает в объеме и из черновика удаляет лишние слова, предложения, чтобы придать лаконичности своим работам. Видимо в данном случае он решил развернуться полностью и без самоограничений, что в результате сыграло в негативную сторону. Некоторые яркие эпизоды из жизни автора теснятся и заминаются не очень интересными событиями. Маркесу явно нужно было бы подсократить свою “жизнь”, чтобы она не ограничилась в итоге лишь первыми тридцатью годами. Прошло уже десять лет, а продолжения замышленной трилогии так и не последовало, а ведь, как я надеюсь, самое интересное ещё впереди.

Около полугода этот роман ожидал своего часа на книжной полке. Причиной моей нерешительности явилось в основном то, что во многих отзывах, читатели говорят о крайне убогом русском переводе, поэтому я заранее подготовился к худшему и попытаться от этого абстрагироваться по возможности и не замечать глупостей в русской адаптации. Перевод все же оказался не настолько невыносимым, и получить удовольствие от прекрасной прозы автора можно вполне. Даже, несмотря на орфографические, пунктуационные ошибки и перемешанные слова в предложениях. Правда для серьезного перевода это просто непозволительно и непонятно куда смотрели редакторы, но это не явилось таким уж сильным фактором отторжения этого произведения, а если иметь соответствующий настрой “на худшее”, так и не получишь сильных негативных впечатлений.Как и сказано в описании мемуары приобретают стиль типичного романа Маркеса. 28 периодов из жизни переплетаются, один проходит сквозь другой, один переходит в другой и все возвращается обратно к детству. Эдакая временная бессистемность. Но это лишь на первый взгляд и первые пару сотен страниц. Потом произведение приобретает вид типичного маркесовского журналистского репортажа. И время начинает течь в своем привычном направлении. Ну и конечно огромное количество имен, многие из которых спустя два абзаца более никогда не вспоминаются. Что вызывает у многих негодование, мол, всех не упомнишь. Собственно не думаю, что их всех и надо запоминать, а тех, кого надо, автор часто повторяет по имени и по роду их деятельности (или родству к писателю), так что не так уж и сложно их припомнить.Преодолев первые пару сотен страниц, я так и не наткнулся ни на что \"магическое\" и уже стал предполагать, что сходство с обычной прозой Маркеса лишь в стиле написания, как вдруг:Но таких моментов было очень мало, уровень “магии” был снижен почти до нуля.Постоянное присутствие deja vu - одна из особенностей этих мемуаров. Почти каждое его произведение откликается каким-нибудь воспоминанием. Это уже своеобразное попурри из его книг. Поначалу наиболее часто встречаемым произведением была \"Любовь во время чумы\". Как оказалось в ней много автобиографичного из жизни родителей автора. Затем читатель повстречается с полковником, которому никто не пишет и некоторыми эпизодами из \"ста лет одиночества\". И уж совсем неожиданной станет встреча с \"Проклятым временем\". Как оказалось история, описанная в этом романе, приключилась в городе, где проживал автор в детстве. Правда, он говорит, что ему не удалось передать всей атмосферы гнетущего подозрения царящего в поселении. Ну и один из самых любопытных моментов в подобного рода мемуарах – это процесс “создания”, творческий процесс. К сожалению, мемуары прерывается до того, как Гарсиа Маркес написал свои самые сильные и самые популярные работы, но всё-таки здесь можно увидеть процесс создания его первых рассказов, попытки написания большого романа (чем-то похожего на “сто лет одиночества”) и написание первой крупной прозы в виде “Палой листвы”. Не обошел стороной Габриэль и другой наиболее любопытный для меня вопрос: Кого читал, и что наиболее впечатлило? На этом поприще большое внимание уделено Фолкнеру. Не забывает автор и про Улисса, которого по собственному признанию он не оценил после первого прочтения и лишь спустя несколько лет, перечитав, признал в нем своего учителя. А также Габриэль упоминает Кафку, Достоевского, Хаксли, Томаса Манна ну и, само собой, плеяду испаноязычных авторов во главе с Кортасаром и Борхесом.Габриэль Гарсиа Маркес говорит, что во время создания своих произведений он настоятельно себя ограничивает в объеме и из черновика удаляет лишние слова, предложения, чтобы придать лаконичности своим работам. Видимо в данном случае он решил развернуться полностью и без самоограничений, что в результате сыграло в негативную сторону. Некоторые яркие эпизоды из жизни автора теснятся и заминаются не очень интересными событиями. Маркесу явно нужно было бы подсократить свою “жизнь”, чтобы она не ограничилась в итоге лишь первыми тридцатью годами. Прошло уже десять лет, а продолжения замышленной трилогии так и не последовало, а ведь, как я надеюсь, самое интересное ещё впереди.

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 6
22.09.2021 20:53
Перевод и редактирование текста...

Перевод и редактирование текста и правда оставляют желать лучшего, но так как по-испански я пока не читаю, пришлось довольствоваться тем, что есть. Тем более, что у меня получилось отключить в себе строгого блюстителя норм русского языка и просто наблюдать за тем, «как рождался писатель».В этой книге Маркес рассказывает о своём «писательском пути», начиная с рождения и заканчивая отъездом в Европу (правда, хронология там весьма и весьма виляющая). Его образ жизни в этот период очень напомнил мне о студентах Литинститута, к которым когда-то относилась и я. Интересно, а есть что-нибудь о следующем этапе? Или дальше пошли уже романы — и незачем писать автобиографию?Вот что запомнилось больше всего. Прекраснейший пассаж о «писательском впечатлении» (о котором нам столько долбили в институте). И рассказ о том, как родилась та самая — маркесовская — манера письма.В связи с чем я ещё больше задумалась, а не Маркеса ли Варгас Льоса вывел в своём писаке из «Тётушки Хулии...»? Тем более, что 1971 году Льоса защитил диссертацию по Маркесу, в 1976 году они разругались, а в 1977 году вышла «Тётушка...».

Перевод и редактирование текста и правда оставляют желать лучшего, но так как по-испански я пока не читаю, пришлось довольствоваться тем, что есть. Тем более, что у меня получилось отключить в себе строгого блюстителя норм русского языка и просто наблюдать за тем, «как рождался писатель».В этой книге Маркес рассказывает о своём «писательском пути», начиная с рождения и заканчивая отъездом в Европу (правда, хронология там весьма и весьма виляющая). Его образ жизни в этот период очень напомнил мне о студентах Литинститута, к которым когда-то относилась и я. Интересно, а есть что-нибудь о следующем этапе? Или дальше пошли уже романы — и незачем писать автобиографию?Вот что запомнилось больше всего. Прекраснейший пассаж о «писательском впечатлении» (о котором нам столько долбили в институте). И рассказ о том, как родилась та самая — маркесовская — манера письма.В связи с чем я ещё больше задумалась, а не Маркеса ли Варгас Льоса вывел в своём писаке из «Тётушки Хулии...»? Тем более, что 1971 году Льоса защитил диссертацию по Маркесу, в 1976 году они разругались, а в 1977 году вышла «Тётушка...».

22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 7
22.09.2021 20:53
Не столь важно, о...

Не столь важно, о чем пишет Маркес, главное - как. Такого уровня стилистов в этом мире единицы.

Не столь важно, о чем пишет Маркес, главное - как. Такого уровня стилистов в этом мире единицы.

Но когда я открыла свежеизданные мемуары (АСТ, перевод Сергея Маркова и Екатерины Марковой при участии Виолетты Федотовой и Анны Малоземовой), то обнаружила текст весьма скверного качества. Перевод не просто оставляет желать лучшего - он отвратителен. Стилистические ляпы на каждой странице (на каждой!). Прозвища героев непринужденно меняются от главы к главе, рубрика \"Жираф\" через абзац превращается в \"Ла Хирафу\", первородящие (?) подростки срываются с места в безрассудной спешке, женщины носят в ушах красные розы и т.д. и т.п.

Когда на очередной странице сердце рассказчика выпрыгнуло (непонятно, правда, откуда и куда), читать это я больше не смогла.

Очень жаль, что при подготовке издания текст не попал в руки ни одного человека, владеющего русским языком.

Показать полностью...
22.09.2021 в 20:53
Гость
Всего рецензий: 8
22.09.2021 20:53
Эти мемуары очень похожи...

Эти мемуары очень похожи на произведения Маркеса. Лично я также как и в \"сто лет одиночества\" запутывалась в именах:) Писатель рассказывает свою жизнь до двадцати восьми лет. Жизнь молодого писателя описана на фоне политических изменений в стране. Им в этих мемуарах выделено отдельное место. Могу сказать, что детство и юношеские годы описаны очень очень интересно, затем немного интерес начинает пропадать. Но всё равно мемуары достойны писателя. Мне было интересно. Я словно перемещалась в неспокойную Колумбию и сидела за одним столом ночью в литературной кафешке с застенчивым Маркесом и его друзьями. Мне бы так хотелось поучаствовать в их жарких обсуждениях литературных новинок того времени. Книга передает настроение. А также видно как Маркес скучает. Скучает по самому себе в двадцать восемь лет.

Эти мемуары очень похожи на произведения Маркеса. Лично я также как и в \"сто лет одиночества\" запутывалась в именах:) Писатель рассказывает свою жизнь до двадцати восьми лет. Жизнь молодого писателя описана на фоне политических изменений в стране. Им в этих мемуарах выделено отдельное место. Могу сказать, что детство и юношеские годы описаны очень очень интересно, затем немного интерес начинает пропадать. Но всё равно мемуары достойны писателя. Мне было интересно. Я словно перемещалась в неспокойную Колумбию и сидела за одним столом ночью в литературной кафешке с застенчивым Маркесом и его друзьями. Мне бы так хотелось поучаствовать в их жарких обсуждениях литературных новинок того времени. Книга передает настроение. А также видно как Маркес скучает. Скучает по самому себе в двадцать восемь лет.

22.09.2021 в 20:53
Показать все рецензии на эту книгу...

Комментарии и отзывы:

Комментарии и отзывы: